Битва под Конотопом

– Ты позвал меня, чтобы это сказать? – снова с вызовом спросил князь.

– Нет, гяур. Я желал посмотреть на тебя. До меня дошли слухи, что ты желаешь смерти?

– А ты готов дать мне это?

– Я купил тебя у человека, что захватил тебя в бою за тысячу золотых. Но я смогу получить за тебя гораздо больше. Мне выгодно сохранить тебе жизнь.

– Но я снова станут воевать против тебя!

Хан засмеялся в ответ на эту угрозу:

– Если бы все полководцы твоего царя были такими как ты, то мы бы в Крыму день и ночь благодарили Аллаха за такой подарок! Но не все воеводы твоего царя столь неразумны! Трубецкой много умнее тебя. Он отбил все наши атаки и отошел со своим воском в Путивль. И его потери ничтожны. Скажу больше, он положил много моих храбрых воинов, а еще больше казаков гетмана. Этого нельзя сказать о тебе, гяур.

Пожарский вскипел от таких слов и рванулся. От его могучего порыва татарские воины, что держали его за руки, повалились на ковры. Он вскочил на ноги, но Селим-бей снова сбил его и навалился на него со спины.

– Связать его! – приказал он подоспевшим воинам.

– Вот неразумный гяур! – Мехмед Гирей поднялся со своего места и приблизился к Пожарскому. – Разве ты воин? Ты ведешь себя не как воин, но как строптивая женщина, что не желает покориться своему господину!

Пожарский поднял глаза на хана и с ненавистью посмотрел на него. Но вырваться из рук стражи он уже не мог. Мехмед Гирей глаз не отвел. И тогда князь плюнул прямо в лицо хана и разразился непристойными оскорблениями в его адрес:

– Поганый шакал! Сын шлюхи!

Селим-бей хлестанул Пожарского плетью по лицу и рассек ему щеку, но тот не успокоился и продолжил оскорблять хана. Мехмед Гирей схватил кусок ткани, поданный дрожавшим слугой, и вытер свое лицо.

– Ты желаешь смерти, поганый гяур? Казнить! Здесь же! У моего шатра отделите его голову от тела!

– Великий хан, – произнес мурза Сулеш, – стоит посадить дерзкого гяура на кол.

– На кол? Нет! – не позволил хан. – Он воин! А воин должен умерить от меча. И пусть умрет! И пусть умрут все пленные военачальники урусов! Казнить всех! Пусть они заплатят за своего воеводу!

Пожарского вытащили из ханского шатра и опустили на колени. Сотник ханской гвардии вытащил саблю и одним взмахом отсек князю голову…

Крым: Федор Мятелев и Василий Ржев Крым в эту пору был необычайно красив. В степи стояла пора свежей зелени, и бурно всходили травы, заливая все вокруг сочной и яркой зеленой краской. Воздух был чистым и наполненным ароматами трав.

По пути каравана часто встречались колодцы, и идти пленникам было намного легче.

Кормили их теперь сытно и совершенно не изнуряли побоями и спешкой. Теперь товар должен был приобрести вид для невольничьего рынка в Кафе.

Федор смотрел на привязанных к жердям мужчин и вспомнил, как сам недавно бежал вот в такой связке. Дома у своего отца он не раз слышал рассказы бывалых стрельцов, что несли некогда пограничную службу о налетах беспощадной татарской конницы.

– Чего задумался, пан Анжей? – голос Ржева оторвал Федора от размышлений.

– Что? – Мятелев посмотрел на Ржева. – Ты чего, пан Станислав?

– Чего замыслился, говорю?

– Смотрю вот на этих невольников.

– Скоро таких будет здесь еще больше.

– Оно так. И угораздило этого князя Пожарского проиграть битву…

– Тихо! К нам едет мурза Али.

Али остановил своего коня и велел остановить повозку.

– Вон там дорога на Ак-Мечеть, панове поляки!

– И что с того, мурза? – спросил Ржев.

– Вы должны отправиться туда. Пастухи по пути легко покажут вам путь. Вы можете отделиться теперь от моего каравана. Садитесь на коней и скачите туда. И за вами отправиться ваш обоз.

– В Ак-Мечеть?

– Да.

– Но зачем тогда нам туда ехать, мурза Али? Цель нашего путешествия Бахчисарай.

Там мы можем удачно продать все наши товары. В Ак-Мечети мало…- возражал Ржев.

– Не стоит возражать, пан Станислав Ром. У меня мало времени и я не могу с вами говорить долго. Вы пойдете в Ак-Мечеть и выполните там то, что я вам скажу.

– Значит, в Ак-Мечеть? – спросил Мятелев.

– Да, – ответил Али. – Ты ведь знаешь, пан Ром, кого я встретил в степи и с кем имел беседу?

– Да, – кивнул Ржев, – это был царевич Мюрад-Гирей кандидат на ханский престол.

– И он был совсем не один. В его свите я видел самого бывшего ялы-агасы, прибрежного бея буджакской орды, Кучулука. И многие вельможи крымского ханства перешли или прейдут к нему.

– Он и тебе велел стать его сторонником?

– Именно так. И отказать ему я не мог. Неизвестно чем окончиться эта свара в роду Гиреев. У Мюрад-Гирея есть возможности занять престол и тогда мой хозяин мурза Селим расстанется со своей головой. Мне нужен новый покровитель в Крыму. Но я не уверен, что переворот произойдет в ближайшее время, а в таком случае если хан Мехмед Гирей узнает о моей связи с его врагом Мюрад-Гиреем, то в лучшем случае я попаду на кол.

– Поэтому ты хочешь переложить некое задание Мюрад-Гирея на нас? Так? Наши головы не жаль? Так? – с усмешкой спросил Ржев.

– Ваши головы здесь ни при чем. Ак-Мечетский мурза Салават-Гази бей должен получить послание Мюрад-Гирея! И вам это сделать лучше всего.