Битва на Калке

Когда шершавые ступеньки закончились, наконец, и Забубенный оказался на верхней площадке башни, то, сквозь оборонительные зубцы, ему открылся великолепный вид на рассветную половецкую степь, и возвышавшийся окрест действующий музей деревянного зодчества в виде дюжины осадных башен. Бесконечным ковром палаток упирался в горизонт монгольский лагерь. Солнце уже поднялось над землей и начало поджаривать ее своими беспощадными лучами. Еще не наступило самое пекло, но воздух быстро нагревался, предвещая очередной знойный день. Прикрыв сверху глаза ладонью от яркого света, Григорий окинул рассветную степь своим взором, пытаясь определить в какой стороне восток, а в какой запад. Где скрывается юг, а где лежит север. И где ему искать Русь гостеприимную, а откуда ничего кроме набегов не дождешься. Из школьной программы он знал, что солнце встает на востоке, но тогда получалось, что между ним и Русью как раз лежит весь монгольский лагерь. И все-таки классное было утро.

— Красота то какая, — проговорил Забубенный, глядя на стайку птиц летевших высоко в небе. Однако, пора было приниматься за работу.

Глава семнадцатая «Курултай монгольских нойонов»

Получив общее впечатление, Забубенный спустился вниз тем же путем. За время осмотра у него созрел коварный план, — как начать ремонтные работы подвижного состава, чтобы монголы преисполнились еще большего благоговения перед Кара-чулмусом, и одновременно как затянуть их до бесконечности, чтобы придумать и осуществить план побега. Размышления на эту тему снова заставили Забубенного ощутить себя диверсантом в стане врага. В любом случае нужно было тянуть время, а для отвода глаз осуществлять какую-то деятельность. Уж в чем-чем, а в этом деле русские механики не знали себе равных.

Спустившись в народ, Кара-чулмус, словно заправский прораб, продолжил подробный обход, осмотрев все имевшиеся в наличии башни. Оказалось, что у большинства из них сломаны оси, на которых крепились массивные колеса. И только у двух проломлены стены со стороны, обращенной в сторону атакуемого города. Кроме проломов, на бортах этих башен виделись следы от пожара, и, ощетинившись ежиком, торчали обломанные стрелы. Видно пару раз на пути экспедиционного корпуса попались мужественные защитники городов, подпортившие монголам движимое имущество. Но, основная масса башен сломалась по дороге, — из чего профессиональный механик автосервиса Григорий Забубенный сделал вывод, что подвеска, самое слабое место тактических осадных башен китайского производства. Про отделку салона и говорить не приходилось, никакой обивки шелком там и в помине не было.

Впрочем, качество салона, на боеготовность башни не влияло. А вот отсутствие запасных колес, машин технической поддержки с инструментами и деталями, сильно осложняло дальнейшее продвижение монголов. Нет, скакать-то вперед они могли и без башен, но вот брать города, попадавшиеся по пути следования, без башен было почти невозможно. «Интересно, — размышлял механик-диверсант, продолжая обход новоявленного хозяйства, — куда же это они тащат такую армаду башен? И ведь не бросят по дороге, напрягаются, тянут из последних сил. Видно, очень надо».

Сильно укрепленных городов, что невозможно было бы взять без башен, в половецких землях, которые сейчас топтали монголы, не было. Тмутаракань оставалась слева по курсу. На Руси к тому моменту и деревянное и каменное градостроительство вошло в силу: по всем княжествам насчитывалось не меньше двух сотен укрепленных замков. Но, Русь была севернее. Каменные крепости мусульман лежали позади, на востоке, а отряд Субурхана, судя по всему, двигался прямым курсом на Запад. «В Европу, что ли собрались погостить? — размышлял механик, — Там городов пруд пруди, и находится она прямо по курсу. Главное, чтобы монголам не взбрело в голову направо, на Русь повернуть. Если только Русь к ним скоро сама не придет».

Так думал Забубенный, знавший из прошлой жизни, что монголы по каким-то причинам все-таки повернули на Русь. Впервые. Но в глубине души он слабо надеялся, что теперь, с помощью Кара-чулмуса, ему удастся сдержать монголов от ненужных телодвижений, — у тех и с половцами проблем хватало, — а может быть даже направить их энергию в нужно русло. Где бы только найти это русло?

Закончив обход и собрав всю необходимую информацию к размышлению, Забубенный удалился в свою юрту, где уединился для полуденного чая, сообщив своим добровольным помощникам, что «Кара-чулмус думать будет». После чая по-восточному с капельками жира он слегка вздремнул до обеда. А, проснувшись бодрым и отдохнувшим, как настоящий вампир после принятия трех литров свежей крови, действительно стал размышлять.