Битва на дне

– Буду краток, – он повернулся лицом к Стеценко, – и не притворяйся, что не знаешь английского, все ты знаешь. В том числе и то, куда свалился ваш спутник, о котором ты пел придуркам с базы. И сейчас ты скажешь координаты мне.

– А не пойти ли тебе… – и Андрей Павлович высказал этому убийце все, что думал о нем, его родителях, его стране и армии, в которой Хардер служит. На качественном русском.

Хардер слушал Стеценко, полуприкрыв глаза, как ценитель и знаток симфонической музыки изысканную рапсодию. Потом коротко ткнул маркшейдера указательным пальцем чуть ниже правой ключицы. Стеценко едва пополам не сложился от пронзившей все тело чудовищной боли.

– Ты мне даже не очень нужен, – задумчиво, словно бы к самому себе обращаясь, сказал американец. – Координаты у меня и так имеются. Разве уточнить немного, не такая уж большая плата за твою никчемную жизнь. Главное, чтобы ты эти координаты кому другому не выболтал…

«А опоздал же ты, сволочь, – сквозь пелену боли остро обрадовался Андрей Павлович. – Кому надо, тот уже знает. А вот ты об этом, о том, что я нашему моряку рассказал, выходит, не знаешь! Значит, что? Значит, надо попробовать тебя, паскуду, объегорить. Мне теперь помирать никак нельзя. Пока я тебе, сучара, веселую жизнь не устрою. Так. Надо показать, что я перепуган до смерти. Хотя, что там, будто и вправду не перепуган! Но не сломался пока. А нужно, чтобы он решил, будто он меня сломал!»

– У тебя есть выбор, – продолжил Хардер. – Или останешься на палубе, а мы погружаемся, или сотрудничаешь, тогда станешь американским гражданином. Я не шучу! Ну?!

Стеценко кивнул, затем низко опустил голову.

И вот уже серый корпус американской субмарины с наглухо задраенными люками медленно, словно нехотя, провалился в такие же серые воды Гренландского моря. Над волнами повисла мрачная, гнетущая тишина. Лишь жалкие обломки норвежского катера в расплывающемся по воде пятне солярки мерно покачивались вверх-вниз.

И трупы…

15

А на экологической станции начался полнейший переполох. Никто ничего не мог понять, в особенности Валентина Берестецкая. Их катер обстрелян русским гидрографическим судном? Но зачем?! Какой в этом смысл?! Даже при не самом лучшем отношении к русским морякам никто на станции не считал их откровенными параноиками… Но сообщение-то от Хендриксона пришло, да еще он его и повторил! А самое главное: сейчас в эфире на их частоте полная тишина, а это заставляет очень серьезно задуматься о судьбе их семерых друзей. Если они живы, то почему молчат?!

Сюрпризы продолжались… Над небольшой площадкой в самом центре гринписовской базы, как раз около домика радиостанции, вдруг раздалось тревожное гудение снижающегося вертолета. Американский «Ирокез», никаких сомнений! Правда, оружия на внешних подвесках нет, скорее уж что-то похожее на осветительную аппаратуру. Но кто бы это мог быть?

Оказалось, что это съемочная бригада норвежского телевидения. Прямо из столицы, из Осло! Телевизионщики давно полюбили использовать вылетавшие ресурс списанные военные вертолеты: относительно недорого, но быстро можно попасть в любое место в радиусе не менее двухсот километров. Например, на Шпицберген, к устью Ис-фьорда. Только вот зачем? Что здесь снимать, каких искать сенсаций? Экологией, гринписовской базой сейчас никого не удивишь.

Это выяснилось сразу же, как только съемочная группа – молодой бородатый режиссер, смазливенькая тележурналисточка и оператор выбрались из вертолета. Режиссера буквально распирало от предчувствия сенсационного репортажа, подлинного и неподдельного эксклюзива! Есть такой характерный тип среди журналистской братии: они готовы даже из светопреставления сварганить забавное шоу и лихо загнать в эфир. Его спутница, стройная белокожая блондинка типично скандинавской наружности, с громадными зелеными глазами, смотрела на своего шефа с нескрываемым обожанием. Оператор сноровисто изготовил видеокамеру к съемке, кивнул режиссеру. Тот, в свою очередь, сделал короткий знак блондинке, мол, начинай! И она начала.

– О! Друзья! Соотечественники! И вы все, кто сейчас являются гостями нашей любимой Норвегии! Нам стало известно об ужасном событии: ваши товарищи были варварски расстреляны на своем мирном безоружном катере этими чудовищами – русскими вояками! – То ли от искреннего, то ли от напускного волнения у журналистки аж дыхание перехватило. – Что вы можете сказать нашим зрителям об этой трагедии? Каковы причины кошмарной акции?

Словно бензинчика в костер плеснули… Собравшиеся у вертолета экологи заговорили разом, перекрикивая друг друга, эмоции буквально захлестывали обычно невозмутимых северян. Слышалось: «Международный трибунал… Мы обратимся лично к Его Величеству… Это беспрецедентная акция… Нас хотят запугать, но никому не удастся сделать этого…» и многое прочее в том же духе.