Битва королей. Огонь эльфов

— Десять дней тому назад состоялось последнее собрание хранителей знания. Галавайн сидел напротив меня. Я бы заметил, если бы кто-то другой попытался играть его роль. Очевидно, убийца именно поэтому не пришел на собрание вчера. Галавайна не было. И он не предупреждал, — добавил Рейлиф, словно этот факт еще больше отягощал преступление.

— Мне не показалось, что он вел себя странно, — произнес мастер меча.

Ганда не поверила своим ушам! Негодяй, принявший облик Галавайна, поверг Олловейна в глубочайшее отчаяние, и воину это не показалось странным? Эльфы!

— Ты ведь его совсем не знал, — на удивление резко произнес мастер Рейлиф. — Как ты можешь судить, изменился ли он?

— Я сказал, что он не вел себя странно, — с раздражающим спокойствием произнес Олловейн и опустился на колени рядом с мертвым эльфом. — Что случилось с его руками?

Пока мастер меча и Рейлиф рассматривали тело, Ганда отошла в сторону. Она была еще очень слаба, с трудом держалась на ногах, и у нее немного кружилась голова. Но когда кобольды стали раскапывать дюну, лутинка настояла на том, чтобы Олловейн ссадил ее. Ей вдруг стало неприятно, что ее держат на руках, как ребенка.

Жара в Зале света досаждала. Лисьехвостая неуверенным шагом направилась в палатку. С тех пор как она проснулась, они с Олловейном ни секунды не оставались наедине. Мастер Рейлиф не отходил от них. А то, что его глаз не было видно, пугало лисьехвостую.

Ганда взглянула на большую книгу с медными застежками, по-прежнему лежавшую на низеньком столике для чтения. Похоже, ее не сдвигали с места с тех пор, как она была здесь последний раз.

— Все дело в тебе, не так ли? — сказала лутинка, будто зачарованная книга могла понять ее слова. — Ты не открываешься убийце. Поэтому он снял кожу с рук Галавайна. Он хотел перехитрить тебя с помощью перчаток, которые были на ощупь похожи на руки эльфа.

Перчатки по-прежнему лежали на столе. Ганда с отвращением отвела взгляд. За прозрачной занавеской стоял стол для игры в фальрах. Лутинке показалось, что на игровом поле сейчас меньше фигурок. Интересно, что делал убийца на протяжении пяти последних дней? Кобольдесса была уверена, что он не бежал. Она взглянула на невысокую дюну, ставшую могильным холмом для Галавайна. Олловейн и Рейлиф по-прежнему разговаривали. Если бы она только могла видеть глаза Рейлифа! Очевидно, убийца может принимать облик своих жертв. Только глаза, похоже, не меняются.

Взгляд Ганды скользнул по палатке. Нет ли какого-нибудь указания? Не принес ли убийца чего-то, что демонстрировало бы его истинное лицо? И было ли у того, кто мог изменять облик, вообще истинное лицо? Или со временем он терялся во всех тех телах, которые украл?

Лутинка заглянула под низенький стол, где в день их прибытия были спрятаны нитки и игла из китового уса. Конечно, там ничего не оказалось.

Ганде пришло в голову, что зачарованная книга с первого дня лежала под рукой. Вообще-то стоило отодвинуть ее в сторону, чтобы нормально работать за столом. Только робость перед магической аурой фолианта удерживала лутинку. Должно быть, убийца ждал этого. Через занавеску он мог наблюдать за ней все время, пока играл с Олловейном. Он ждал, чтобы книга открылась от ее прикосновения.

Ганда вспомнила те немногие строки, которые успела прочесть в фолианте. Он не должен попасть в чужие руки! Здесь, в библиотеке Искендрии, он уже не в безопасности. Не важно, какие законы у этих самодовольных хранителей знания, книгу нужно унести отсюда! Но она слишком велика, чтобы спрятать ее.

Почему, интересно, убийца еще не унес книгу? У него ведь было пять дней. Может быть, он даже не может прикоснуться к ней? Возможно, заклинание, лежащее на книге, достаточно сильно, чтобы защитить том? При мысли об этом Ганда довольно усмехнулась. Она представила, как негодяя поразила молния, когда тот протянул свои окровавленные пальцы к объекту вожделения. Но такая картина, конечно, преувеличение. Вероятнее всего, убийце просто неприятно прикасаться к книге, да и она не открывается под его рукой.

Тем не менее драгоценный фолиант не может оставаться здесь. Теперь только вопрос времени, когда убийца найдет ничего не подозревающего посетителя библиотеки, которому откроется книга.

Ганда заметила кожаный футляр на деревянной подставке для свитков, которого раньше здесь не видела. На кожаном цилиндре сбоку находились три черные печати, с которых свисали узкие пергаментные ленты со странными руническими символами. Лутинка с любопытством взяла футляр и открыла его. Оттуда выскользнул свиток странного серого пергамента. Пальцам было неприятно прикасаться к нему, и у Ганды возникло чувство, что сделан он не из звериной кожи. Текст был написан маленькими, не вычурными буквами. Последние строки становились все меньше и меньше, буквы теснились все сильнее и сильнее, словно автор непременно хотел перенести все свои знания на один этот листок пергамента. Ганда пробежала глазами первые строки.