Битва королей. Огонь эльфов

— Твое рыцарское поведение делает тебе честь, Олловейн, но я думаю, что по причине своего долгого отсутствия ты еще не успел понять, за что мы сейчас боремся. С тех пор как тролли вернулись в Альвенмарк, их женщины стали необычайно плодовиты. Не проходит и года, чтобы каждая из них не родила ребенка. Когда тролли пытались ворваться в Сердце Страны по тропам альвов, Эмерелль убила тысячи. Но теперь на этой равнине собирается войско, еще больше того, которое победила наша королева. А мы, эльфы, еще не сумели оправиться от потерь, понесенных в Вахан Калиде, Рейлимее и Филангане. Наши женщины рожают одного-двух детей за всю свою жизнь, которая измеряется столетиями. А сколько времени потребуется тебе на то, чтобы воспитать воина, Олловейн? Десятилетия! Даже если под твоим руководством мы будем одерживать победу за победой, мы не сможем сражаться без потерь. Мы допобеждаемся до смерти. Есть только один способ покончить с этим. Мы должны убить их женщин. Только так выживет наш народ, мастер меча.

Олловейн потрясенно отметил, что Катандер из Уттики и Аякс, князь минотавров, одобрительно кивают.

— Убив женщин и детей, мы превратимся в то, на борьбу с чем выступили, Элодрин. Я приказываю пощадить Мордштейн. Я воин, а не убийца!

— Возвышенные слова, главнокомандующий, — ответил князь Альвемера. — Я вижу в тебе живого мертвеца, ибо тот, кто не подчиняется логике войны, будет уничтожен. А еще я прошу тебя еще раз подумать о том, за что мы сражаемся! Зачем нужно твое рыцарство, если оно помешает нам победить этих чудовищ, которые живут в пещерах и чьи шаманы занимаются магией крови? Я сделаю все, чтобы помешать троллям занять трон Альвенмарка. Все!

— Элодрин, — с трудом сдерживаясь, произнес Олловейн, — я отстраняю тебя от командования конными копьеносцами. Ты возглавишь командование арьергардом, задача которого заключается в том, чтобы удержать свою позицию, дабы обеспечить надежный отход маневренным войскам.

Князь приморских земель побледнел.

— Тем самым ты окончательно решил судьбу нашего народа. Сколь блистательной ни была бы твоя сегодняшняя победа, твой путь приведет нас всех к уничтожению. Не тролли станут палачами нашего народа, а ты, Олловейн! Ты один!

Стекло и шелк

Рука Мишта крепко сжимала флагшток. С тех пор как кобольд присоединился к Мелвину и его воинам, он принял участие в более чем дюжине стычек с троллями. Он не трус! Но здесь — это уже нечто другое. То, что он видел, пугало.

Местность волнообразно перетекала в равнину. Тяжелые повозки заняли позицию на гребне холма, чтобы был лучший обзор. Войско троллей стояло на расстоянии чуть больше полумили; клубящиеся тучи пыли наполовину закрывали вид. Серокожие щитом к щиту выстроились плотным полукругом и ждали. Перед ними, параллельно их фронту, неслась масса воинов-кентавров и обрушивала на них настоящий град стрел. Именно человеко-кони и поднимали пыль, закрывая троллям обзор. Стрелы кентавров почти не причиняли вреда. Даже с большого расстояния Мишт слышал удары наконечников. Это был глухой стук. Дюймовые щиты троллей стрелы пробить не могли.

За степными лучниками ждали закованные в бронзу воины Катандера из Уттики. Они были разделены на отряды примерно по сотне воинов. Их задачей было прорвать ряды троллей, как только появится брешь. За ними, скрытые в низине, стояли боевые колесницы Аркадии. Длинные стальные серпы сверкали на ступицах колес. Каждую колесницу тянули четыре коня. Три воина стояли бок о бок на каждой хрупкой повозке, которые понесутся по степным холмам, словно ветер, — возница, лучник и воин с тяжелой глефой, которая сразит каждого, кто подойдет слишком близко. Яркие шелковые знамена, напоминающие крылья мотыльков, развевались над колесницами. Команды в роскошных доспехах и украшенных перьями шлемах, в дорогих плащах больше напоминают приглашенных на дворцовый бал, подумал Мишт. Эльфы просто не умеют ограничиваться самым необходимым. Все нужно превращать в маскарад!

За колесницами ждали копьеносцы. Стремя к стремени выстроились всадники. Они стояли в пять рядов, каждый ряд в триста воинов. Они ударят, если тролли попытаются перестроиться.

Несколько впереди спешились конные лучники. Они устанавливали огненные корзины, и когда Мишт увидел сизый дым, он поднял флаг, который все это время сжимал в руке. Кобольд помахал им над головой. На миг подумал, что именно из-за него разверзнется ад. Его имя не запишут в исторические книги, но именно он отдал в этот день сигнал к убийству.

Повсюду вдоль рядов повозок были установлены воспламенители. Некоторые кобольды размахивали ими над головами, чтобы фитили загорелись ярче. Скрученные из пеньки, фитили были туго обмотаны вокруг плохо горящих дубовых палок. Фитили обмакнули в калийную селитру и ядовитый свинцовый сахар, чтобы они дольше сгорали. От тлеющих фитилей исходил неприятный едкий запах.