Читаем Битва королей. Огонь эльфов полностью

Но Бродяга, казалось, вообще не слышал аббата. Или не хотел слышать. Он все еще рычал, в то время как с Томазином стало происходить жуткое превращение. Его кожа стала съеживаться, будто с каждым ударом сердца он старел на год.

Среди пленных послышался хрустально-чистый голос. Мариотта! Она пела о Тьюреде, о свете, пред которым должны были исчезнуть все тени. И отчаявшиеся подняли головы. Звучный бас Люсьена присоединился к песне. Вступил третий голос.

Гвидо чувствовал силу песни, восставшей против темной магии Бродяги. Художник хотел спуститься, но ноги отказывались служить ему. Они были словно прибиты к каменным ступеням. Даже язык не повиновался его воле. Он желал петь со своими братьями и сестрами. Ему хотелось хотя бы соединить свой голос с остальными, если он уже не может быть с ними. Но даже в этом утешении было ему отказано.

Светящийся червь достиг темноты. Томазин так закатил глаза, что видны были только белки. Подобно жутким огонькам сияли они на его лице, с которого сошел весь жир. Теперь его кожа была натянута на кости черепа. Голова напоминала Гвидо головы давно умерших священнослужителей, которых он видел в каменных склепах в храмовых башнях в больших городах. Но Томазин был еще жив. Он пытался поднять руки. Пальцы его словно стремились уцепиться за свет, вытекавший из его тела. Он отчаянно хотел удержать его.

Из темноты по ту сторону врат послышался хриплый звук. Тень ожила и породила существо, сгорбленное, настороженное. Черным, как безлунная ночь, было оно. И шло оно за светом, вырванным Бродягой у Томазина. Существо тьмы жадно поглощало светящегося червя.

Томазин перестал сражаться за жизненный свет. Ряса соскользнула с костлявых плеч. Статного мужчину, сидевшего напротив Гвидо еще за ужином, было не узнать.

Из тьмы появилось второе существо. За ним на кратком Расстоянии последовали третье и четвертое. Они сражались за светящегося червя и поглощали его в мгновение ока. Под конец Томазин заплакал кровавыми слезами. Жюль разорвал заклинание и позволил умирающему священнослужителю Рухнуть на пол.

Закончив жестокую трапезу, порождения тени принялись бродить вокруг большого круга, где Жюль заточил остальных священнослужителей. Там, где существа пытались пробить стену, к их сотканным из тени телам тянулся белый свет, и они испуганно отскакивали. Жюля они избегали. Гвидо не мог разглядеть, окружил ли Бродяга себя заклинанием или было в нем что-то такое, чего боялись темные сущности.

Братья и сестры упрямо пели о всемогуществе Тьюреда. Гвидо видел, что у Мариотты, как и у многих других, в глазах стояли слезы. Он отчаянно пытался сдвинуться с места. Несмотря на то что художник по-прежнему не мог шевелиться, ему начал повиноваться хотя бы язык. Он молился и ругался! Предлагал Тьюреду свою душу в обмен на жизнь Мариотты. Требовал от бога сжечь мнимого собрата по ордену в небесном огне…

Казалось, Жюль разговаривал с существами. Какою сделку заключал предатель с тьмой? Пение заглушало его слова. Лишь по движениям губ становилось понятно, что он говорил. А потом он указал на круг. Жюль показал на Люсьена, затем на Мариотту и двух других собратьев по ордену.

Рывком, от которого сам едва не упал, освободился Гвидо. Перепрыгивая через две ступеньки, несся он вниз по лестнице. Он уже ничего не видел. К пению теперь примешивались крики. Что же происходит там, внизу?

Оступившись на лестнице, монах больно ударился плечом о скалу. Упал. Ступеньки оставляли синяки. Он обхватил голову, пытаясь защититься, когда последний, страшный удар вышиб из него дух.

Оглушенный, миниатюрист заморгал и огляделся по сторонам. Он оказался в пещере. До магического круга оставалось еще два шага. Тени ворвались в широкий круг. Большинство братьев и сестер продолжали петь, отчаянно и гордо подняв головы. Многие закрыли глаза, чтобы не видеть, как тени врываются в тела друзей и пьют из них жизненный свет.

Художник стремился к товарищам, но перед ним на полу оказалась тонкая красная черта, будто проведенная кровью, и переступить ее было невозможно. Его руки скользили по невидимой стене, холодной и гладкой, словно стекло.

Мариотта увидела миниатюриста. Ее карие глаза сверкнули надеждой, будто в нем она увидела спасение. Женщина протянула ему руку. Заклинание, удерживавшее их, похоже, было снято. Может быть, потому что ворвались тени.

В живых оставались лишь немногие братья. Большинство лежали на полу, съежившиеся, изуродованные, как Томазин, плоть сгорела на костях, несмотря на то что на коже их не видно было ни единой ранки.

Мариотта была словно в трансе. Она вытянула вперед руки. У ее обнаженных ног извивалась тень.

Монахиня все еще продолжала петь. Хор стал тише. В живых оставались лишь Люсьен, Мариотта и два других брата, на которых указал Жюль.

Мариотта прижала правую руку к невидимому барьеру, за которым был заперт Гвидо. Он попытался коснуться ее руки. Сквозь зачарованную стену он чувствовал ее тепло, несмотря на то что не мог ощутить кожу.

Перейти на страницу:

Похожие книги