Битва колдуньи. Сага о мечах

Фрейвид послал сюда своих людей заранее, и три просторные землянки для него и всех его спутников уже были готовы. В самой большой землянке, которую занимал хёвдинг, было отгорожено занавесом особое помещение для женщин. Здесь разместились Ингвиль и Бломма, которую фру Альви послала с дочерью.

Но у них не было ни единого мгновения на отдых: Фрейвида уже поджидало множество людей, надеявшихся получить от него помощь и поддержку в тяжбах. Поэтому Ингвиль, сбросив плащ и наскоро умывшись, почти сразу принялась встречать гостей: самым знатным нужно было подать рог, менее знатным хотя бы разок улыбнуться или кивнуть, завести беседу, задать вежливые вопросы о дороге и здоровье родных – а уж потом сам хёвдинг начнет настоящий разговор о насущных делах.

– Приветствую тебя, Фрейвид хёвдинг, в добром здоровье! – среди общего гомона расслышала Ингвиль смутно знакомый голос. Обернувшись, она заметила Эгмунда Иволгу. На нем был новый плащ с серебряным шитьем, и он благодушно улыбался, но его хитрые глаза не внушали доверия. – Стюр конунг и Грим ярл послали меня справиться о тебе и позвать в Лейрингагорд. Конунг и его родичи рады будут видеть тебя и твоих людей.

Фрейвид отметил про себя, что Лейринги вполне могли бы прислать кого-нибудь из своих, а не пользоваться услугами постороннего торговца. Этот многочисленный род обитал в большой усадьбе под названием Лейрингагорд – Двор Лейрингов. Не имея на Остром мысу собственного жилья, Стюр конунг всегда останавливался у них. Трудно было возразить против его желания пользоваться гостеприимством жениной родни, но Фрейвида всегда задевало то, что ради встречи с конунгом он вынужден идти в гости к Лейрингам.

Пока Фрейвид отвечал на приветствие, Эгмунд быстрым взглядом окинул людей в землянке и сразу увидел Ингвиль.

– А, ты и дочь свою привез! – воскликнул он. – Думаю, конунг будет рад ее видеть. А Виги ярл еще больше.

Эгмунд ухмыльнулся, что, видимо, должно было означать дружелюбную улыбку, но Ингвиль вдруг стало неуютно, как будто от этого человека потянуло холодным сквозняком. И вся радость от близкой встречи с Виги куда-то исчезла.

Усадьба Двор Лейрингов была велика и состояла из двух десятков разнообразных построек. Даже хозяйских домов здесь было четыре – один, самый большой и самый старый, и три поменьше – по одному на каждую из ветвей рода от трех сыновей старого Бергвида Лейра. Девичьей служила просторная землянка у ворот, и не менее двадцати рабынь постоянно трудились возле прялок и ткацких станов. Дружинных домов тут было пять, так что в случае войны Лейринги собирали под своими стягами пару сотен копий. Один из Лейрингов неизменно избирался в хёвдинги Квиттингского юга. Сейчас это был Тюрвинд сын Бергтора, могучий и угрюмый человек, горячий в бою и молчаливый за столом. Он же считался хозяином усадьбы, хотя многочисленная родня вечно оспаривала каждое его распоряжение. Лейринги носили заглазное прозвище Вороньё, так как постоянно бранились между собой, но против общих недругов они выступали единым строем, и это превращало их в весьма опасных противников.

Грим ярл встретил Фрейвида Огниво во дворе и повел в гридницу, где гостя ждали все прочие Лейринги и сам Стюр конунг.

Конунгу было лет сорок пять, его густые пышные волосы и борода наполовину поседели, за что его в последние годы прозвали Метельным Великаном. Прозвище это он получил и за могучее сложение, и за острый взгляд блестящих голубых глаз, и за резкие черты лица, в которых читался нрав твердый и упрямый. Гнева его боялись, но Фрейвид хёвдинг не имел привычки опускать перед ним глаза. Он считал, что и с настоящим великаном можно договориться, если умело взяться за дело.

Однако сегодня Стюр конунг был весел и приветлив. Он оживленно и дружески встретил Фрейвида, долго хвалил красоту и наряд Ингвиль, пророчил, что на следующий тинг она уже приедет уважаемой замужней женщиной. Она смущалась и отворачивалась, не зная, что отвечать на такие пожелания. Ведь у нее уже есть жених, но как сказать конунгу о том, что это фьялль?

Гостей в усадьбе было очень много, но Фрейвиду досталось одно из самых почетных мест. Ингвиль посадили за женским столом рядом с королевой Даллой. Второй жене Стюра и мачехе Виги шел всего лишь двадцать первый год, она была стройна, бела и миловидна, хотя и не так красива, как Ингвиль. У нее были густые сросшиеся брови, вздернутый кончик носа, а большие, чуть-чуть косящие карие глаза придавали ей загадочный и лукавый вид. Недостаток красоты королева Далла возмещала богатой одеждой: рубаха из блестящего шелка, красное платье с узорной каймой, головное покрывало, расшитое полосками золотой парчи. Поглядывая на хитро сплетенные золотые цепи и гривны на груди и шее королевы, Ингвиль втайне жалела ее – как она только выдерживает такую тяжесть?