Битва колдуньи. Сага о мечах

Первые полмесяца после Середины Зимы выдались для молодого Виги конунга не слишком веселыми. Почти сразу после знаменательного тинга он остался один: Грим ярл уехал к Острому мысу, а вскоре и Фрейвид хёвдинг тоже покинул Конунгагорд, отправившись собирать войско западного побережья. На озере Фрейра остались только кое-кто из ярлов, до сих пор не решившие, то ли им присоединиться к молодому конунгу, то ли ждать прежнего, от которого все еще не было никаких вестей. И, конечно, королева Далла. Если бы не она, Виги мог бы совсем загрустить. До того как соберутся войска, у него не было иного занятия, кроме как ждать гонцов с новыми дурными вестями о продвижении фьяллей и раудов да размышлять о своем неудачном обручении. Ингвиль по-прежнему не хотела даже смотреть в его сторону.

От немедленной свадьбы он отказался по наущению королевы Даллы – мачеха успела внушить ему, что со временем он найдет невесту и получше. Фрейвид хотел забрать дочь с собой, но в этом, опять же по совету Даллы, Виги отказал – ему нужен был залог. Скрепя сердце Фрейвид согласился: время торопило. Он уехал, а Ингвиль, все еще считавшаяся невестой Виги конунга, осталась в Конунгагорде под охраной одного только Одда.

Впрочем, этого было не так уж и мало.

– Какой заботливый и преданный у нее воспитатель! – ехидно приговаривала от случая к случаю королева Далла. – Не отходит от нее ни на шаг! Наверное, когда ей нужно в отхожее место, он переминается с ноги на ногу под дверью!

– Одд ей не воспитатель! – с досадой отвечал Виги. Презрительное безразличие Ингвиль так сильно ранило его, что он уже жалел о знакомстве с ней. – Он – сын бывшего воспитателя самого Фрейвида, а она воспитывалась дома у отца!

– Странно! – не унималась королева Далла. – А я-то думала, что он еще в детстве носил ее на руках. Ты не замечал, где он устраивается, когда она ложится спать, – на полу возле порога? Возле лежанки? Или прямо под одеялом? Так ведь всего надежнее! И самой ей, я замечаю, это было бы вовсе не противно!

Виги болезненно хмурился, кусал губы и сжимал кулаки. Королева Далла отлично понимала, каким образом сделать ненавистным ему само имя Ингвиль дочери Фрейвида. Посчитав выгодным оставить ее здесь, она в то же время старалась держать Виги подальше от невесты, боясь, что угасшие было чувства вспыхнут вновь, ведь первая любовь оставляет шрамы на всю жизнь.

– Очень хорошо, что ты потребовал, чтобы дочь Фрейвида была здесь! – говорила королева Далла. – Мало ли что придет в голову этому… этому человеку? Все знают, что нрав у него тяжелый, а свою выгоду он ставит выше всего, даже выше слова чести. – На лице королевы Даллы отразилось благородное негодование. Виги не хватало проницательности, чтобы догадаться: королева Далла так хорошо понимала Фрейвида именно потому, что подобные побуждения ей самой были близки. – Сегодня он друг тебе, а завтра, если фьялли слишком быстро займут западное побережье, он внезапно вспомнит, что обещал свою дочь тому фьяллю… Вот, забыла, как его звали…

Но Виги молча хмурился, не желая произносить вслух имя своего врага. Королева Далла вздохнула, повертела в пальцах узорчатый край головного покрывала, смущенно поглядывая на Виги.

– Меня тревожит одна мысль, – со вздохом произнесла она в ответ на его вопросительный взгляд. – Йомфру Ингвиль слишком… слишком сопротивляется своему счастью, тебе так не кажется? Боюсь, этот рябой фьялль слишком много успел… Ты так не думаешь? Знаешь ведь, эти удальцы, которые избегают честных схваток с мужчинами, с женщинами не теряются!

Виги резко переменился в лице и рухнул на ближайшую лавку, словно ноги отказали ему в поддержке. Он помнил строгость Ингвиль, и ему не приходило в голову, что с его соперником она могла быть более ласковой. Но слова королевы открыли ему глаза: разом он вспомнил и их давнюю встречу на берегу в день Середины Лета, и много мелочей в речах и поведении Ингвиль, на которые раньше не обращал внимания. Сами по себе они ничего не значили, но если знать, как все истолковать… Недружелюбие Ингвиль исподволь приготовило его к страшным открытиям, и сейчас Виги с готовностью поверил в самое худшее.

– Слава Фригг, прошло уже полгода! – поспешно сказала королева Далла. – Ты можешь быть полностью уверен, что не станешь зваться отцом чужих детей, поверь моему женскому опыту. Ты не должен слишком сурово осуждать ее – ведь Фрейвид назвал ее невестой фьялля, она думала, что станет его женой… Знаешь, у них, у фьяллей, так принято, что после обручения жених получает все права мужа… – Тролли и турсы!

Это было первым, что сказал Виги с самого начала разговора. Все рассуждения королевы Даллы показались ему неоспоримыми, и теперь он был полон ужаса, досады и стыда. Подумать только – он назвал своей невестой девушку, которая обнимала фьялля, его врага! Чуть не сделал ее своей женой, королевой квиттов! Однорукий Ас!