Битва империй. Англия против России

Издавна и Россию манила к себе Индия. Чем? Быть может сохранившимися в русском народе преданиями о прародине славян, находящейся в таинственной и далекой южной стороне. Или дошедшими из древности рисунками и скульптурными изображениями львов, грифов, жар-птиц и аспидов, других никогда не бывавших в земле русской зверей, птиц и гадов, но узнаваемых во флоре и фауне Индии. В русских былинах вдруг обнаруживаю в адрес оленей и лосей иносказательное словосочетание «слон сохатый». Целый народ, вышедший из недр Индостана — цыгане — расселился на Руси. Сколько песен и былин сложено о далеком «окияне-море», сказочно богатых прибрежных странах его, ослепительно прекрасных городах и чудесных островах… Так значит бывали там предки русских. И не случайно жаждали побывать их потомки.

Манила неведомая Индия богатством. И первыми туда шли алчущие их. Ходили в ту землю видимо, не единожды. Ходили и возвращались с товарами, впечатлениями, рассказами. И уже это свидетельствует об известности путей-дорог в далекую страну. Афанасий Никитич (истинная фамилия его не сохранилась, нам привычнее называть его Никитиным), первый из русских, оставивших письменные свидетельства о своем путешествии в Индию, в пути не блуждал — шел, плыл, ехал, точно зная местоположение сказочно богатой страны.

Впрочем, тверской купец Афанасий Никитич, сходивший «за три моря» и побывавший в Индии в 1471–1474 годах, несколько остепенил русичей относительно богатств Индии. Перенеся множество невзгод, он будто бы был разочарован результатами своего путешествия: «Меня обманули псы-бусурмане: они говорили про множество товаров, но оказалось, что нет ничего для нашей земли… Дешевы перец и краска. Некоторые возят товар морем, иные же не платят за него пошлин. Но нам они не дадут провезти без пошлины. А пошлина большая, да и разбойников на море много». После этого «хождения» на протяжении многих десятилетий русские будто бы не кажут носа в Индию. Здравомыслящего разве прельстят слова очевидца, описавшего все свои мытарства, а также вывод тверского купца, что там «на Русскую землю товара нет». Во всяком случае, свидетельств новых путешествий на пртяжении двух последующих столетий не сохранилось.

Но так прочли «Хождение за три моря» люди несведущие. Сначала это были подданные Великого князя московского, перехватившие бумаги тверского купца. Затем монахи-переписчики Троице-Сергиевой лавры, записавшие это событие в летопись, как любопытное событие в истории Руси. Впоследствии Карамзин, отыскавший текст «Хождения» в древлехранилище лавры, тоже увидел в них только описание путешествия не совсем удачливого купца — сначала ограбили, затем после скитаний ни с чем возвратился на родину, да в пути и отдал Богу грешную свою душу.

Между тем, главная цель, во имя которой отправлялся Афанасий Никитич в Индию, от исследователей тогда, скорее всего, ускользнула. Дело в том, что в Тверь в те годы наведывались купцы со всех сторон света, в том числе и с Востока. Они не только товары везли с собой, но и рассказывали о сказочно богатых странах Азии. Тут-то Великий князь Тверской Михаил Борисович и увидел быстрый и достаточно простой способ пополнить свою казну. Как раз в это время Москва своими владениями плотно окружила Тверское княжество, а теперь и ее саму желала подчинить себе. Великий князь Тверской, противился этому и соперничал наравне с Москвой за право главенствования на Руси. Для борьбы с Москвой требовались деньги. Прежде всего, для вооружения войска. И потому решил князь послать своего человека в Индию за «особым товаром» — за драгоценными камнями, алмазами и самоцветами, изобилие которых, судя по рассказам приезжих, как раз там и наблюдалось.[3]

С купцами персидского Хоросана, да и с самим султаном Шахрухом у Твери сложились особенно хорошие отношения, и когда решение было принято, во многом благодаря этим союзникам состоялось путешествие тверитянина Афанасия Никитича в Индию. Поначалу, от Твери до самой Астрахани суда, на которых шел Афанасий с товарищами, были под защитой Твери и союзников из числа «крепчайших» московских воевод. Княжеские охранные грамоты делали свое дело, и всю Волгу караван из двух кораблей прошел без задержек, и даже беспошлинно. А на Каспии случилась беда — купцов ограбили. Благо, что не убили. «Заплакав, разошлись, кто куда: у кого было что на Руси, тот пошел на Русь, а кто был должен там, тот пошел куда глаза глядят; другие же остались в Шемахе, а иные пошли работать в Баку».