Битва галактик

   Личный кабинет сенатора также не отличался роскошным убранством. Всё довольно аскетично: широкий переговорный стол, окружённый креслами, огромное окно позади него от пола до потолка, закрытое тяжёлыми шторами. Всё оформлено в белом цвете - так же, как и в приёмной. Рогозин тяжело плюхнулся в своё кресло и жестом предложил капитану сесть.

   -- Знаете, когда я был совсем юн, скажем, было мне тогда лет двадцать пять, довелось мне наблюдать один случай из жизни, -- начал Виктор Алексеевич. -- Шёл я как-то по центральной улице города, в котором я тогда жил... Довольно-таки уютный маленький городишко. Остался бы там жить, если бы не этот случай. Итак, иду я по центральной улице. По улице этой развлекательные паровозики на колесах катают детей. Представьте себе электромобиль, раскрашенный в подобие тогдашних паровозов: смешная рожица на радиаторе, толстая труба из эдакого "парового" котла и кабина "машиниста" позади неё. А позади этого паровоза - вереница вагончиков друг за другом, на крыше которых, вы представляете, восседают пластмассовые герои из сказок: Айболит, Заяц, Волк, пираты с саблями... Дети входят в них, садятся на скамейки, весёлые крики, смех. Мне нравится, когда люди смеются. Но затем я вижу, что в отдалении навзрыд плачет ребёнок. Девочка лет пяти. Около неё на коленях сидит взрослый мужчина, видимо, её отец и говорит, пытаясь утешить: "Ну и что, что не поехали... вот папа твой на паровозике не катается, у папы денежек нету... но ведь на паровозике не только кататься можно, но и на него посмотреть..." Мне вдруг так жалко стало этого мужчину... Похоже, именно в этот момент я решил сделать всё для того, чтобы таких печальных моментов в жизни людейбыло как можно меньше. И вот я здесь.

   Жнец задумался.

   -- Все ваши действия направлены на достижение этой благородной цели? -- наклонив голову, спросил капитан.

   -- Почти, -- скривился Рогозин. -- Но я стараюсь, чтобы людям вокруг меня было хорошо.

   -- Задам каверзный вопрос: ваша агитация за принятие этого Пакта Войны тоже отвечает этой цели?

   -- Несомненно!

   -- Но война без потерь невозможна. Любая война сопряжена со смертями миллионов людей. Вы бы хотели бы узнать, что та самая девочка, которую вы видели на улице одного из городов Капри, вошла в число погибших?

   Рогозин приподнялся в своем кресле, но затем быстро овладел собой. Видимо, этот случай действительно оказал на него неизгладимое впечатление.

   -- Я уверен, что лучше умереть в бою, чем жить в нищете, -- ответил сенатор. -- Это лучше, чем объяснять своим детям, почему одним людям дано всё сразу, а другие вынуждены побираться. Это лучше, чем медленная и мучительная смерть от голода. И тем более это лучше, чем жить в рабстве у каких-то четырёхногих монстров из соседней галактики, которые обязательно найдут нас и придут за нами, вам ли это не знать, капитан.

   Жнец кивнул. Рогозин прав. Достойная смерть лучше позорной жизни. Однако мыслит он крайностями, не допуская более мягкого и гуманного решения. Вероятно, такое решение в будущем само придёт к нему. Тем не менее, Жнец решил не помогать ему в этом и предпочёл не спорить.

   -- Так, а как там у нас с физическим подкреплением? Вы отдали необходимые распоряжения? -- вдруг спросил Рогозин.

   Жнец выпрямился в кресле.

   -- Да, здание Сената оцеплено союзными силами. Людинаходятся в нескольких фургонах, припаркованных на улицах рядом с площадью. Человек тридцать засели на чердаке Оперы напротив здания Сената, некоторые из них вооружены снайперскими винтовками. Все они - берсерки.Мне удалось собрать только их, потому что другими подразделениями я не командую. Однако хочу заверить вас, что такая группировка, пусть даже малочисленная, намного превосходит по своей мощи иные соединения.

   -- Да, знаю. Один берсерк стоит десятерых велитов, -- отмахнулся Рогозин. -- Вот это мы сегодня и проверим. Будьте уверены, Александр Евгеньевич, миром сегодняшнее собрание не закончится.

   -- Я знаю, -- ответил Жнец. -- Недаром здесь адмирал Серрвус.

   -- Тоже заметили его? -- улыбнулся Рогозин. -- У него давняя дружба с Корхастом. Можно сказать, со школьной скамьи.

   -- Значит, наши силы практически равны.

   -- Не совсем, большая часть сенаторов всё-таки на нашей стороне.

   Рогозин, видимо, хотел сказать "на моей стороне", однако в присутствии капитана это было бы не совсем уместно. Жнец понял это, поэтому только улыбнулся.

   -- Хотите выпить? -- вдруг спросил Рогозин.

   -- Нет, простите, я не пью, -- ответил Жнец.

   -- Так я тоже не употребляю. Тем более перед ответственным собранием. Только грейпфрутовый сок.

   Рогозин наклонился и выдвинул маленький бар из-под стола. Достав два фужера, он разлил сок, и передал один Жнецу.

   -- За победу, полковник, -- произнёс тост Рогозин и со звоном чокнулся.

   Жнец кивнул и сел. Довольно причмокивая, сенатор развалился в кресле.