Битва

Но… Местные военным этого не простили. И, повернув оружие, взяли форт в настоящую осаду, прервав связь пограничников со столицей. Те отбивались сколько могли, пытались даже устроить что-то вроде карательной экспедиции, но были почти полностью выбиты в многочисленных засадах. Остатки погранотряда прорвались к своим, после чего началась без малого пятнадцатилетняя война за эту территорию. К местным, отбивающимся от княжьего войска, почуяв новые перспективы, присоединились авантюристы из всех Новых княжеств, а заодно разбойники из аборигенов, пираты, контрабандисты и прочий подобный криминальный элемент. Многие старые государства и даже некоторые купцы из Новых княжеств по разным причинам поддерживали повстанцев материально, поставляя им винтовки, минометы, пулеметы, взрывчатку и боеприпасы. Форт контролировал вход в Велагу – большую торговую реку, и такое положение сулило многие выгоды.

Ландшафт и рельеф этой болотисто-лесной местности способствовал войне партизанской и препятствовал действиям регулярной армии. Армия была вынуждена действовать с правого берега Великой, зависимая от переправы, леса прекрасно укрывали от авиации, вихлястое и изобилующее мелями русло реки Велаги давало возможность выставлять мины в фарватерах и всячески мешать входу в нее боевых кораблей. Сами берега отсутствовали как таковые, вместо них были заросшие камышом плавни и старицы. В конце концов повстанцы дождались того момента, когда начались проблемы в самом Ярославском княжестве – возник вопрос об унаследовании престола, и, по большому счету, столице стало не до отколовшейся провинции.

Городок чуть сдвинулся от побережья Великой вверх по притоку, отстроился заново, населился бандитами и авантюристами со всех краев и переименовался в Гуляйполе – разухабистую бандитскую республику, заодно ставшую популярным местом отдыха для толстосумов со всего Великоречья, ибо никто больше не предлагал развлечений в таком количестве и разнообразии, как этот город. В ином месте за некоторые развлечения и казнить могли или разве что, в виде милости, оскопить публично.

Кроме того, постепенно утряслись отношения с агрессивным Харазом, и Гуляйполе стал контролировать всю торговлю с этим богатым государством. Например, если говорить о торговле лошадьми, то не меньше половины ее проходит теперь через Гуляйполе. И почти вся торговля наркотиками – как растительными, так магическими и алхимическими. А еще в Гуляйполе нашли приют все запрещенные и преследуемые культы, все изгнанники и все беглецы. То еще местечко вышло.

Нельзя сказать, что Ярославль не пытался вернуть себе взбунтовавшуюся окраину. Попытки были. Но все закончились неудачей – воевать неудобно, противник все время усиливает оборону, к тому же использует напропалую силы всех волшебников и магов, нашедших убежище в городе. То ловушки срабатывают, то болота шалят, то еще что-то. И с реки не зайдешь – монитору или канонерке скрытно не подойти, а за это время успевают снять бакены, а неразмеченный фарватер перекрыть минами. После затопления «Гоплита» атак с воды больше не было.

В довершение всего проскакивают время от времени слухи, что гуляйпольских тайно поддерживает Нижегородская республика, у которой есть неявный конфликт с Ярославлем по поводу огромного месторождения богатой металлом медной руды, что обнаружили выше по течению Велаги. Пока гуляйпольские контролируют устье Велаги, ярославцам туда ходу нет, а нижегородцы договорились – и гоняют оттуда баржи с ценным сырьем. А если Ярославль свою отколовшуюся землю опять к рукам приберет – поминай как звали такое выгодное дело.

К полудню мы прошли двойную цепь бакенов, охраняемую береговым фортом и сторожевиком, обозначавшую границу княжества. Дальше пошла настоящая анархия – никто рекой не правил. Мы опять вытащили из трюма «максим», установив его в кормовой вахте. Ни один из нас в трюм не спускался, а мы с Балином в случае неприятных неожиданностей должны были бежать к пулемету, где я выступал за наводчика, а он за помощника, следящего, чтобы лента подавалась без перекосов.

Оружие тоже держали на палубе – уже не двустволки, а приготовили все, что у нас было пригодного для нормального боя. В этих местах берега реки контролировались несколькими маленькими аборигенскими княжествами, где порядка отродясь не было. Плавни давали возможность укрыть любое судно – от моторки до баржи, а десятки притоков, многие из которых были вполне судоходными, позволяли добраться до Великой злодеям из очень дальних земель, даже из Озерного края, где половина населения пробавляется бандитизмом. Дойдут по притоку, грабанут кого-то – да и рванут обратно, только их и видели.