Битва

– Своих? – вскинул он брови, а затем выдал неожиданно длинную для него речь: – Это кто мне в Астраханском княжестве свой? Князь, который от жадности готов был всех соседей извести? Или кто? Давайте не будем углубляться в материи политические и выяснять мотивы моих поступков. Я сам по себе. Сам себе князь, сам себе государство, кто угодно. С вашими нанимателями из тверской контрразведки у меня конфликт. На какой почве – вам знать не надо, это уже личное. Я в меру сил вредил им – и буду вредить, они в меру своих сил, немалых кстати, вредили мне – и впредь будут. Зачем вам в это встревать? Я ведь стараюсь не вредить людям вообще. Ни пришлым, не аборигенам.

– Да ну? – чуть не подскочил я. – А как насчет атаки на Пограничный?

– А при чем тут конфликт Тверского княжества с аборигенами и я? – тоже возмутился колдун. – Больше списать не на кого последствия своей политики? Вы на эту войну уже сотню лет напрашиваетесь, да еще удивляетесь. Чем я навредил Пограничному? Меня увидели Созерцающие? Я был в Пограничном? Я там колдовал? Я хоть одного человека в вашем княжестве тронул – пальцем или заклинанием?

– Меня. Мертвяком своим, – напомнила Маша.

Пантелей сморщился, как от зубной боли, ответил:

– Ну я ведь уже извинился. Не знал я, кто на меня напасть хочет. Да и не должен он был убивать. Я хотел, чтобы он вас держал, пока мы спокойно уйдем. А в результате одного моего парня убили, а второго ранили. Я же не предъявляю за это претензий! Хорошо, что у меня есть от этого средство…

– А зачем вам? – зашел я с другой стороны.

– А вы их жалеете, что ли? – удивился колдун. – Вам вообще кого там жалко? Вампиры в новой форме хоть пользу приносят, караулят что-то.

– А…

– Новые тела для душ моих друзей? – перебил меня Пантелей. – Верно? Я ждал вопроса.

– Верно, – кивнул я.

– Тела бывают разные, – сказал он наставительно. – Иные надо бы на куски изрубить и в выгребную яму выбросить, поскольку души ими управляли мерзкие, а я караю лишь души злодеев, помещая в их тела людей достойных. Что не так?

– А тверской агент, что взят был в охрану?

– Я так и думал, – вздохнул собеседник. – Не разобрался я тогда. Он кем пришел к нам? Дезертиром, сбежавшим от кары за зверства на войне. Вот я его и покарал. Это уже потом вышло – узнали, что ошиблись. Был бы просто отставным егерем – до сих пор у меня служил бы. И знаете, почему так вышло? Потому что ваши наниматели изначально меня в злодеях числят, вот и подослали мне другого злодея. А я злодеев не люблю. И главный мой грех – я не занимаю сторону в конфликте. Никакую. Ни ту, ни эту.

– Чудовища, – сказал я. – Чудовища, которые стали появляться то тут, то там. Я даже охотился на одно.

– Не знаю, – покачал он головой. – Но я этим интересовался, для этого и в Великореченск приехал. Их кто-то делает, но кто и зачем – не знаю. И не понимаю пока. Буду искать.

– А вам зачем? – спросил я.

– У меня свои причины, – уклончиво ответил он.

– А лич?

– Лич… – Он опять вздохнул. – Лич, лич… Всех волнует лич. Верно, есть такой лич. И я у него в учениках. И что?

– Лич нам враг.

– Верно, Ашмаи вам враг. И не только он, у вас много врагов, – кивнул Пантелей. – А я – нет. Кстати, все вот это… – обвел он рукой стены вокруг себя, – не мое. Лича. И гнездо вампиров у портала служило ему. Если было бы по-другому, то я давно из них таких вот остолопов с топорами наделал бы.

Он показал рукой на закрытые двери у нас за спиной, подразумевая «вампиро-големов», с которыми мы сцепились недавно.

– Друг моего врага – мой враг, – сказал я.

– А муж сестры моей жены мне свояк, – сбил меня с решительных мыслей Пантелей. – Вы не женились еще? Чудесная девушка, красавица и магический талант невероятный. Был бы рад такой ученице – жаль, не согласится.

Летавший у светильника светлячок вдруг прекратил нарезать круги и с тонким хрустальным звоном опустился ему на ладонь. Колдун начал его подкидывать как мячик. Светлячок плавно взлетал и опускался обратно. Настя подошла к Пантелею и обняла его за пояс. Он улыбнулся ей, и готов поклясться, что с настоящей любовью. Машу аж перекосило.

– И все же про лича… Чего он хочет? – спросил я.

– Спросите у него, – ответил Пантелей. – Если когда-нибудь до него доберетесь. Он вам не друг, в этом я уверен. И у него есть к тому причины, уверяю вас. А я вам не угроза. Не друг, но и не враг. Будете поблизости – заходите в гости.

Светлячок завис у него перед лицом, зазвенев чуть громче.

– Поблизости – это где? – спросил я.

– Ну где я живу, – улыбнулся он. – Вот как там будете – так и милости просим.

Неожиданно светлячок развернулся в сверкающее золотым светом кольцо, вытянувшееся от пола до потолка между нами и Пантелеем с Настей. Близнецы-телохранители, не поднимая, правда, оружия, молча подошли к колдуну и встали по бокам.

– Мы откланяемся, да, Настенька? – посмотрел он на сестру Маши.

– Машка, мы ушли. Пока, – просто, словно прощаясь после дружеского чаепития, сказала Настя, помахав рукой.

– Куда… как? – удивилась Маша. – Просто ушли – и все?