Битва

– Нет, никого больше не видела, – покачала головой вампирша.

– Вас так и держат здесь? – опять вступил я в разговор.

– Иногда уводят. Слуги эти самые. Обратно никто не возвращается.

– Слуги – люди?

– Нет, – слегка усмехнулась она. – Когда меня сюда тащили вдвоем, я даже брыкнуться не могла. А их двое было. Сами подумайте, смогли бы люди? Да и вообще они какие-то странные.

– Чем?

– Тяжелые очень, – задумчиво сказала вампирша, прищурившись и словно анализируя впечатления. – Я одного оттолкнуть ухитрилась что есть сил, а он только на пару шагов отступил. И такое впечатление было, что статую толкаю.

После этих слов Маша, Лари и я дружно переглянулись. Что-то это все очень напоминает. А Маше так особенно.

– Ну что, откроете дверь? – нетерпеливо спросила пленница, побарабанив пальцами по прутьям решетки.

Затянутая в черную перчатку рука Лари метнулась к ней, вцепившись в волосы, вдавила лицом в решетку, причем ловко так, как раз меж двух знаков Солнца. На палец в сторону – и ожог до конца вечной жизни. Черты красивого лица снова заострились, показались клыки, засветились глаза. В голосе опять послышалось сдержанное рычание:

– Если хоть шаг сделаешь без разрешения – отрежу голову. Поняла?

С последними словами Лари так сильно прижала жертву к прутьям, что я даже слегка испугался за ее лицевые кости. А та заметно перетрусила, что для вампиров совсем не характерно. Почуяла силу. Ничего, ей полезно. Отпускать все равно придется, раз обещано: за обещаниями боги следят, – но вампиры такой народ подлый, что доверять ей страшновато. Души нет, внутри пустота, могут что угодно сотворить.

– Да поняла я, поняла! – аж взвизгнула вампирша, стараясь вырваться и понимая, что не получается.

Верно, молодая вампирша демонессе по силе не соперник. Дорасти еще надо.

– Обезьяна, что мы убили, за тюремщика была? – спросил я.

– Да, он клетки охранял! – уже проскулила пленница. Лари с силой оттолкнула кровососку назад – так, что та отлетела к задней стене камеры и изрядно приложилась затылком. Но ничего, сразу вскочила, вид одновременно испуганный и злой.

– Посиди пока, – сказал я и направился назад, к гномам, которые стояли с настороженным видом возле туши убитого чудовища.

Кстати, тварюгу эдакую вообще стоит рассмотреть, я таких еще не видел. Вон какой топор валяется на полу, – значит, еще и разумное оно было. Подошел вплотную, чуть не задыхаясь от отвратной вони, присел на корточки. Самая натуральная обезьяна. Только очень большая, под тонну весом, наверное. Низкий лоб, маленькие глазки, огромная пасть, толстый череп, шерсть как войлок, как перепутанный конский волос даже – броня настоящая. И плотоядная, по всему видать, – зубы, когтищи… и насекомые!

Я прыжком отскочил назад, увидев великое множество вшей. Спутанная шерсть обезьяны шевелилась как живая от сонмов насекомых, под ней ползающих. Сейчас труп станет остывать, и вся эта армия начнет экспансию на окружающих теплокровных, вознамерившись найти себе новое пристанище поуютней и потеплее. Так что нечего слишком приближаться. И все же…

– Балин, как ты это назвал? – спросил я у меняющего диск в пулемете гнома.

– «Ночным гостем» я его назвал. Не слыхал про таких? – спросил он.

– Нет, – покачал я головой. – А должен был?

Пулемет был заряжен, а пулеметчик настороженно огладывался по сторонам. Кстати, держал его Балин уже с некоторой нежностью, – видно, своим посчитал, вместо незаметно покинутого карабина. Ну и правильно, даже этой обезьяне от его стрельбы досталось: вон кровь сквозь шерсть до сих пор с груди на пол стекает.

– Ну если ты охотник, то знать бы не помешало, – наставительно сказал гном. – Хотя в этих краях они не водятся, они на самом севере, под Медвежьими горами, обитают. Там, где клан Байри Молота живет. Очень мерзкие, понимаешь, твари.

– Что так?

– Живут в пещерах, туман наводят, а сблизи еще и морок. А силы как у тролля. Часовых воруют и едят, на рудокопов нападают – беда с ними, в общем.

– Разумные? – уточнил я.

А то мало ли. Может, дрессировкой научили топором махать…

– Мало того что разумные, – влез в разговор Орри, – так еще и хитрые, каких поискать. Лет двадцать назад клан Байри за помощью обратился: житья от них не было. Несколько тысяч нашего народа туда съехалось, облаву устроили, взрывали проходы, истребили… почти. Последние вроде как ушли.

– Ага, – кивнул я. – И один, значит, аж досюда дошел. Ну-ну. Кстати, Балин, замок надо бы вскрыть.

– Надо – так вскроем, – кивнул гном. – Кровососку отпускаете?

– Ее самую.

– Гляди, пожалеем, – вздохнул он в бороду.

– А что делать? – не менее горестно вздохнул я. – Обещано было.