Бит сердца

Сергей прошёл прямо в дом, переступив труп, фонарем освещая дорогу. Там не было ничего, кроме скудной мебели. Мужчина щёлкнул выключатель, но свет не включился. Тогда, следуя за лучом фонаря, он прошёл вглубь комнаты, но посмотрев на чистую посуду, полное отсутствие спальных принадлежностей и предметов быта, сразу стало ясно, что его предположения оправдались. Он заранее понял, что эксперты не найдут здесь ни единого отпечатка.

Снова выйдя на улицу, он все же пригляделся к трупам, все застрелены, кроме одного. Сергей присел на корточки и стал внимательно рассматривать глубокий разрез на его горле. Удар был нанесён молниеносно с огромной силой и точностью так, чтобы человек умер мгновенно, не мучаясь ни секунды. То, как выглядел разрез, то, сколько вокруг было тел… У Сергея почти не было сомнений! Единственное, что ему мешало от оставшихся сомнений избавится, это девушка. Милана. Если бы все это совершил тот, о ком думал Сергей, он бы ни в коем случае не оставил свидетеля, и уж, упаси Боже, так нелепо не подставился, отвозя её в больницу лично.

Когда приехала группа полицейских из участка, Сергей раздал им указания и пошёл к своей машине, здесь ему больше делать было нечего, к тому же он действительно валился с ног от усталости.

Часть вторая

Прошло несколько дней, Милане стало намного лучше, она ходила гулять в компании Софии и Павла, познакомилась со Светой и Леной, быстро найдя с ними общий язык. Павел рассказал ей о том, кем был человек, которого они сбили на машине, как нашли истерзанный труп в лесу, как группа неизвестных людей истребляет животных в округе.

На следующий день после того, как Милану привезли в домик Софии, звонил Сергей, но не сказал ничего, что могло бы помочь в поиске браконьеров. Личности убитых в хижине людей не были установлены, их отпечатки не проходили ни по одной из российских баз, были запрошены даже базы ближайшего зарубежья, но это тоже ничего не дало. В хижине кроме отпечатков Миланы и пяти убитых не было больше ничьих следов, словно тот, кто спас девушке жизнь, привиделся ей. Иногда у неё действительно возникало именно такое ощущение.

Для Софии и Сергея это был очередной тупик, снова никуда не ведущая пустота. Непонятно, куда двигаться дальше, и как такое вообще возможно. Было очередное долгое совещание с лейтенантом Свиридовым, где присутствовали Сергей, София и ещё двое следователей, все по сотому разу просматривали отчеты об осмотре места преступления, но ничего обнаружить не удалось. Павел и София вместе были на опознании трупа мужчины, найденного в лесу, по еле собранной по кускам части лица. Парень определил, что он действительно похож на того человека, который целился в него и Милану. София же однозначно ответила, что он не похож ни на одного из тех, кого она две недели назад видела в лесу. Милана отказалась идти на это опознание, слов Павла было вполне достаточно, к тому же ей казалось, что этим двоим не плохо бы почаще оказываться наедине.

Павел заметил, что после того ночного столкновения, София стала всячески его избегать не только во встречах, но и в разговорах. Когда они проводили время втроём, девушки говорили о чем-то своём, а он просто находился рядом.

Когда у Миланы опустилась температура, она смогла осмыслить все с ней произошедшее, которое теперь казалось кошмарным сном, хоть и не во всем. Как она не гнала от себя эти мысли, все равно каждый вечер засыпала с мыслями о том, как близко рядом с ней был Денис, как он держал её на руках, как переодевал её, когда она не могла двинуться. Она практически ощущала на себе все его прикосновения, хотя сейчас не было точной уверенности, было ли такое на самом деле. По ночам она просыпалась и первым желанием было рассмотреть на полу тело спящего у печи Дениса, но тут же видение улетучивалось, оставляя рвущие душу разочарование и пустоту. С подобной пустотой она жила уже довольно долго, она бежала от неё, а вместо спасения обрела ещё более мучительные ощущения. Мысли девушки ежеминутно возвращались к волнению за Дениса, смог ли он уехать из города, оправился ли после ранения, жив ли вообще? Этими вопросами, на которые не было ответа, она изводила себя снова и снова, она пыталась гнать от себя это наваждение, стараясь руководствоваться доводами рассудка, что, во-первых, все ещё должна думать о недавно погибшем муже, а во-вторых, что Денис ясно дал ей понять, что больше никогда они не увидятся, что она не нужна ему. Все то, что она себе внушила в отношении его к ней симпатии было не более, чем больной фантазией одинокой во всех смыслах слова женщины, и эту фантазию она старалась гнать от себя любыми способами, но пока это не получалось.