Бить или не бить?

Более аккуратные исследователи-психологи широких обобщений избегают, отрицательные последствия телесных наказаний выглядят у них не столь глобальными и более нюансированными. Тем не менее они есть. Например, психологи под руководством Лисы Берлин (Berlin et al., 2009) опросили 2573 белых, афроамериканских и мексикано-американских матери из бедной среды, как часто они шлепают своих годовалых детей, и сравнили психологические показатели этих детей год и два года спустя. Выяснилось, что дети, которые в годовалом возрасте обнаруживали суетливость и беспокойство, во всех трех возрастах получали больше телесных и вербальных наказаний, чем другие. Предсказать последующее развитие годовалых детей по степени их агрессивности и когнитивным свойствам не удалось. Зато дети, которых шлепали в годовалом возрасте, в два года оказались агрессивнее своих нешлепаных ровесников, а в три года имели худшие показатели по интеллектуальному тесту. Это значит, что телесные наказания в раннем детстве могут иметь долгосрочный отрицательный эффект.

О возможном вреде сильных телесных наказаний заговорили и нейрофизиологи. Известно, что сильные телесные наказания в детстве, подобно другому насилию, являются хроническим и мощным стрессором, который может способствовать развитию депрессии, агрессивности и аддиктивному поведению (наркозависимости). Недавнее исследование с помощью магнитно-резонансной томографии (МРТ) показало, что они могут повлиять даже на структуру мозга (Tomoda et al., 2009). Из 1455 молодых, от 18 до 25 лет, взрослых были отобраны 23 человека, которые в детстве (до двенадцати лет) длительное время (не меньше трех лет) систематически (не меньше двенадцати эпизодов в год) подвергались серьезным телесным наказаниям типа порки ремнем, головной щеткой и т. п). Контрольная группа состояла из 22 здоровых молодых людей, которых в детстве не пороли. Сканирование мозга обеих групп показало, что у первой группы меньше серого вещества, от которого зависит самопознание, восприятие других людей и внутренний мониторинг собственных действий. Это исследование было сугубо академическим, его выводы могут не распространяться на более редкие и менее суровые наказания, завершившиеся в более раннем (до шести лет) возрасте. Не исключена и возможность того, что уменьшенное количество серого вещества предшествовало поркам и как-то повлияло на поведение этих детей, вследствие чего они и оказались в группе риска по продолжительности или силе телесных наказаний. Выяснить это можно только с помощью сложных лонгитюдных исследований. Тем не менее вопрос вынесен на профессиональное обсуждение.

От идеологии к методологии

Научные споры о последствиях телесных наказаний являются не только идеологическими, но и методологическими.

Что считать телесными наказаниями? В свете жестоких порок XIX в. материнские шлепки кажутся безобидной лаской. Неужели они тоже вредны? По мнению Страуса и его единомышленников, да. Между тем самые весомые доказательства отрицательных последствий касаются сильных и систематических телесных наказаний.

По убеждению Совета Европы, разница в степени наказания непринципиальна. Документ «Строительство Европы для детей и вместе с детьми» (июнь 2008 г.) прямо отвергает мнение, что «есть большая разница между побоями и легким шлепком»:

«С точки зрения закона, эта разница значения не имеет! Удар сильнее и больнее шлепка, но и то и другое квалифицируется как насильственное действие, нарушающее право ребенка на уважение его человеческой личности. Общество не делает разницы, пытаясь оправдать тот или иной уровень насилия в тех случаях, когда оно обращено против женщин или престарелых людей. Так почему же это различие должно учитываться, когда речь идет о детях? Кроме того, здесь явно прослеживается опасная попытка установить связь между чувством любви и побоями. Выражение „легкий шлепок“ содержит в себе худшее из противоречий. Этот, на первый взгляд, невинный оборот выполняет роль дымовой завесы, за которой могут скрываться нарушения прав человека».

Для политиков и моралистов это рассуждение убедительно. Да и как объективно оценить силу шлепка или удара? Вряд ли кому-нибудь придет в голову прикреплять к бьющей руке силомер или измерять чувствительность детской попы, которая может оказаться неодинаковой у детей разного возрасти и у девочек и мальчиков. Но для психолога, социолога, а порой и юриста тут есть проблема. Подвижность и условность граней не означает их отсутствия. Уголовное право различает тяжелые и легкие телесные повреждения. «Насилие», «принуждение» и «соблазнение» — не одно и то же. Законодательство большинства стран различает легальные «платные сексуальные услуги» и криминальную «торговлю людьми». Но главное даже не в этом: характер деяния и его психологические последствия сильно зависят от контекста, причем не только «объективного», но и субъективного, воспринимаемого.