Бирюк

— А он, по-моему, сильно разволновался. Конечно, по нему трудно сказать… Ты ж его знаешь… Единственно, в чём я уверена, — девушка снова хмыкнула, — Так это в том, что он, твоим «скоропалительным решением», был си-и-ильно удивлён! В общем, придурок! Как можно, после всего, надеяться, что девчонка никуда от него, дурака, не денется?!

Варя вдруг, впервые за эти два дня, громко и безутешно расплакалась…

ГЛАВА 41

— Варь, ты чего?..

С последних событий прошло три недели. Алёна взяла на работе оплачиваемый отпуск, успешно сдала в институте летнюю сессию и теперь ежедневно посещала начитку лекций.

Варя устроилась на работу. Как раз та фирма, в которой девушка прошла самое первое собеседование в череде других, показалось ей самым перспективным и интересным.

Там как раз начинался новый крупный проект, связанный с социальной рекламой нового «Дома матери и ребёнка». Детская тематика девушке была близка, поэтому она, почти не раздумывая, согласилась.

С головой окунувшись в работу, Варя даже не замечала, как пролетают дни. И лишь по ночам, когда в квартире становилось очень тихо, на девушку наваливалась тоска.

Несмотря на надежды, которые появились после ехидных замечаний подруги в адрес её бывшего босса, Кирилл себя совсем никак не проявлял.

Алёна рассказывала, что он, после того случая, замкнулся, полностью исчез из вида и целые дни проводил в своей «хибаре». А потом подруга и вовсе в отпуск ушла, поэтому что там и как происходило в «Авроре», оставалось тайной.

Конечно, какое-то время Варя ещё надеялась и ждала… Чего именно она ожидала, девушка не смела мечтать. Но вздрагивала от любого скрипа двери, от любого телефонного звонка…

Со временем, ожидание сменилось на сомнения и упрёки себе, а после, и вовсе душевное состояние сменилось на полную безнадёжность и горькую тоску…

Сегодня было воскресенье — выходной у них двоих. Алёна, проснувшись поздно, появилась на кухне и застала подругу в странном состоянии.

Девушка сидела за пустым столом и задумчиво рассматривала кухонный шкафчик, висящий на стене. На отстранённом лице блуждала какая-то светлая лёгкая улыбка, а ладони, лежавшие на столе, были переплетены между собой.

Хозяйка квартиры плюхнулась на табуретку напротив и, зевая, пропела:

— А что? Завтракать сегодня не будем?… Варь, ты чего?

Она только сейчас разглядела необычное состояние подруги. Та, словно очнувшись, тряхнула головой и неожиданно широко улыбнулась.

— Вот! — она подтолкнула Алёне продолговатую пластмассовую штучку с маленьким круглым окошком, в котором угадывались две полоски: одна яркая, а вторая была едва видна…

— Нифига себе! — не удержавшись, девушка присвистнула, — И… и что? Что ты намерена делать?

Подруга пожала плечами, давая понять, что вариантов, собственно, нет.

— Рожу ребёнка и буду его любить! — она снова улыбнулась.

— А… ЕМУ скажешь? — осторожно спросила Алёна.

— Зачем? — Варя раздражённо нахмурилась, словно само упоминание «Его», в данных обстоятельствах прозвучало кощунственно-неуместно…

— Нифига себе…

— Алён, — девушка выглядела совсем по-другому… И выражение её лица, и тон голоса стали совсем иными. Исчезла из них некая инфантильность, что ли… неуверенности и сомнений не осталось и в помине, — Мне не нужны его «деньги на аборт»…

— Ну, как… — подруга не сдавалась. Видимо, она пока ещё не окончательно пришла в себя от неожиданного сюрприза, поэтому сейчас туго соображала, — Не думаешь, что он должен знать?

— Он сказал, что мне ничего не должен, — тон голоса звучал без обиды… просто спокойная констатация факта, — Соответственно, и я ему ничего не должна.

— Варь, — Алёна схватила подружку за руку и встряхнула, — Это же не просто так! Это — ребёнок! Ребёнку-то ты точно должна!

Варя в ответ брезгливо скривила губы.

— Кирилл Матвеевич сказал, что ему не интересно, что будет с «моим ублюдком». А ребёнку я да, должна. Поэтому, когда его заинтересует, кто у него отец, я, насколько это возможно, расскажу, как есть…

— И что? Расскажешь про «ублюдка»?!

— Нет. Расскажу, что отец его, возможно бы и любил, но мы с ним разъехались до того, как он узнал. А куда сообщить, я не знала. В этом, пожалуй, придётся солгать… Нельзя же допустить, чтоб ребёнок думал, что его можно не любить?!

— И что? Думаешь, твоему сыну или дочке легко будет расти без отца?

— Думаю, расти с отцом, который называет тебя «ублюдком», будет гораздо хуже! — Варя серьёзно взглянула на подругу, — Алён! Разуй глаза! Взгляни на ситуацию реально! Ты же всё знаешь! К чему этот разговор? Нужно исходить из реалий!

— Ну, не знаю… Во всяком случае, у тебя вагон времени на размышленья! Может, всё и изменится!

— Алён! — Варя выглядела решительно и непреклонно, — Мне не нужны подачки с барского плеча! А ребёнок, когда подрастёт, пусть сам решает: нужен ему такой отец или нет. Во всяком случае, скрывать его имя я не стану… и препятствовать тоже… Если МОЙ сын или дочка захотят с ним встретиться. Только, если ОНИ захотят!..