Биос (ЛП)

Их сформировала более жёсткая, мощная эволюция. Один из копателей выпрямился в солнечном свете, и она залюбовалась универсальностью, которую придала ему Исис — нечто вроде ожившего швейцарского армейского ножа. Прямой как палка, копатель был полутора метров в высоту. Свод его серой головы, как у черепахи, выдавался из футляра плоти. Глаза, чёрные и невероятно чувствительные к свету, вращались в глазницах. Верхние конечности с клешнями в форме лопаты, которыми они и копают, свободно свисали с высоких плечевых суставов. Одна из более мелких рук-манипуляторов обхватила новое копьё, многосуставные пальцы зажали древко. Копатель зашевелился, и хрящевые пластинки на брюхе принялись сдвигаться и раздвигаться, открывая взгляду Зои что-то слишком гибкое для его размера, нечто вроде гигантской многоножки.

Клювообразный рот копателя приоткрылся, оттуда вырвалась серия приглушённых щелчков, полностью проигнорированных его компаньоном. Он что, разговаривает сам с собой?

— Это Старик, — сообщил ей Хайс.

— Прошу прощения?

— Копатель с копьём. Мы называем его Старик.

— Вы что, дали им имена?

— Нескольким, наиболее узнаваемым. «Старик» — это из-за усов. Длинные белые осязательные усики. Здесь удалённо побывал каждый из Ямбуку, и большинство не раз. Старик время от времени наносит нам ответный визит.

— Он приходит к станции?

Почему этого не было в отчётах? Информационное ранжирование Дегранпре, подумала она; зоологические данные отложены в долгий ящик ради статистики производства.

— Раз в несколько дней, как стемнеет, он прокрадывается к периметру станции и изучает нас. Смотрит на роботов, если они на ходу.

— Значит, мы им любопытны.

— Ну, конкретно этому копателю — да. Может быть. Или, может, мы стоим на пути к любимой заводи, где он рыбачит. Не стоит делать скоропалительных выводов, основываясь на поведении отдельного индивида.

Зоя повела «стрекозу» по неровному кругу, пытаясь вновь привлечь внимание копателя. Старик моментально устремил на неё взгляд.

Чувство того, что её видят, было почти пугающим. Зоя поёжилась в кресле пультовой.

— Кстати, о сумерках, — сказал Хайс. — Ночные насекомоядные начинают охотиться, когда тени становятся длиннее. Скоро нам нужно лететь домой.

Но я же как раз здесь, подумала Зоя. Я дома.

5

На станции Хайса называли «монахом Ямбуку» — отчасти из-за того, что он пробыл на Исис дольше почти всех, отчасти потому что он всегда был занят работой. Начальственной рутиной он занимался с должным старанием, правда, по большей части считая её неизбежным злом. Но что он действительно ценил, так это те редкие моменты, когда оказывался в лаборатории, не имея других насущных забот, помимо микроанатомии клеток организмов Исис.

Всего, что достигла жизнь на этой планете, она достигла с помощью ДНК. Как и земные формы жизни, организмы Исис пользовались этими длинными молекулами для сохранения и изменения наследственной информации. Но ДНК — молекула кодируемая, чистая книга, и в эти похожие книги Земля и Исис вписали очень разные истории.

На Исис не удалось найти свидетельств массовых вымираний. На заре своей истории звёздная система Исис была столь же неистовой, как и окрестности любой юной звезды; столкновения с кометами дали планете воду и органические молекулы. Но какое-то из более поздних событий, а может и простое присутствие во внешней части системы громадного газового гиганта вдвое крупнее Юпитера, вымело огромное число небесных тел из камня и льда — по меньшей мере вплоть до ледяного кольца звёздной системы Исис, её собственного пояса Койпера. Жизнь зародилась на планете куда более спокойной, чем древняя Земля.

Жизнь на Исис была более долгой и глубокой рекой. Её течение было медленным и сложным разделением, подчёркиваемым не ледниковыми периодами или столкновениями с кометами, но волнами хищников и паразитов. Экология Исис была постоянно совершенствующимся вооружённым противостоянием. Орудия нападения были грозными, защита — изощрённой.

И всё это превращало планету, помимо прочего, в новую необъятную фармакопею. Серьёзную лепту в содержание Ямбуку внесли земные фармакологические корпорации, входящие в Рабочий Трест. И в этом же заключалась проблема. Вся информация, исходящая из Ямбуку, должна была согласовываться с бухгалтерами Треста. Здесь не было места чистой науке, как ясно давали понять нанятым работникам из пояса Койпера. Хайс подозревал, что он особенно устраивает Тресты: не просится домой с намерением немедленно опубликовать ряд статей в независимых академических журналах, бесплатно выдав — в глазах Трестов это выглядело бы именно так — то, что было ими оплачено.

Сейчас Хайс завершил то, чем занимался — микропрепарирование бактериальной формы, нарастающей на внешних уплотнениях. Он сохранил результаты и прибрал за собой в перчаточном боксе для следующей смены.