Биоген

Но вернемся к вуду. Вуду подействовало, и вожди стали появляться в моем воображении с перьями на головах и физиономиями, похожими на палитру из общественной мастерской. Внимательно всех осмотрев, я не нашел искомого аксессуара и теперь стоял, пытаясь припомнить, где же я ее видел… тряпочку, завязанную на шее… но только не красного цвета, как здесь, а… вспомнил-вспомнил – серого! Я видел ее у прабабушки, в маленьком, круглом, выпуклом черно-белом телевизоре «Янтарь», когда смотрел фильмы про индейцев, сражавшихся под предводительством вождя Мета-комета[190] против бледнолицых ковбоев, колонизировавших Северную Америку, в то время как чукчи воевали с русскими казаками под предводительством Семена Дежнева, полагавшего, что он открыл Колыму, хотя до Джугашвили ее никто и не закрывал.

Дело в том, что до встречи с белыми людьми чукчи считали себя гипербореями[191].

– Мы гипербореи! Мы достаточно хорошо знаем, как далеко в стороне от других живем. По ту сторону севера и льда. Ни землей, ни водой не найдешь к нам пути! Наша жизнь – наше счастье! Мы открыли счастье, мы знаем путь, мы нашли выход![192] – рассуждали сами с собой чукчи, забираясь в яранги братьев, когда те уходили на охоту[193].

Но после встречи с цивилизацией на независимости этой страны христиане поставили жирный крест и распяли на нем мечты о суверенности.

Процедура присоединения была стандартной: покорившихся местных жителей облагали налогами. А залупарившиеся народы истребляли или регулярно трахали, что на современном языке звучит уже культурно – ассимилировали. То есть – уподобляли по образу и подобию. То есть – поступали по-божески. То есть – играли в богов. То есть – раздражали старшего посланника, объявляющего о своем прибытии простуженным басом-профундо[194], скатывающимся в отдельных местах до фа контроктавы. Это пугало не только казаков, но и оленей чукчей, которые с криками: «Увезу тебя я в тундру, увезу к седым снегам!» – мчались в разные стороны, сломя голову и втянув рога.

А чтобы вам – сидящим здесь – было легче понять впечатления чукчей от колонизации казаками, необходимо (обратившись к услугам Чарльза Лютвиджа Доджсона[195]) зазеркалить данную историческую ситуацию, спроецировав ее на себя в мозг.

Допустим, завтра (если, конечно, это не пятница, а если попалась все же это она – перенесем представление до понедельника, чтобы не портить выходные) на вас нападают чукчи… Побеждают… Покоряют… Подчиняют… И вот вы уже пасете стада оленей. Живете в чуме (бросив квартиру с горячей и холодной водой). Ездите на санях, запряженных лайками (машину заберут в счет оброка чукчи). Танцуете под бубен – Киркоров разоряется. Тоскуете под варган[196] – Михайлов пролетает. А спустя девять месяцев называете новорожденного ребенка (с сибирским разрезом глаз и контуром лица по циркулю) дочкой или сынком.

Примерно то же самое испытали чукчи, когда ввалившиеся на их территорию казаки резюмировали: «Иноземцев и народы, сысканные в сибирской стороне, а не под чьею властию не находящиеся, – тех под российское владение покорять и в ясачный платеж вводить!» Что на современном языке звучит так: «Слышь, чукчи? Вас кто-то крышует? Долю кому-то отстегиваете? На стрелку за вас базарить кто-то приедет?.. Никто? Никому? Нет? Тогда башлять будете нам или пулю в лоб! Ё?»

На что чукчи с индейцами ответили бледнолицым бандитам в духе наивного реализма[197]:

– Идите к черту!

И грохнули атамана Шестакова, майора Павлуцкого, как до того хан Кучум грохнул атамана Ермака[198], а вампаноаги грохнули капитана Бэра и Томаса Лотропа[199], пытаясь остановить колонизацию своей страны.

Ни те, ни другие народы не знали, что мир воров в законе не прощает таких откровений никому. И чукчам, и индейцам были назначены стрелки, и за базар пришлось ответить…

Но вернемся к ковбоям. Именно у них, у несуществующих ковбоев, я и видел на шее такой же галстук-тряпочку, как у той девочки. А еще шляпы с широкими загнутыми полями.

Мульт: Клёёёвые!

Ковбои в телевизоре выглядели чуточку презентабельнее – убедился я, взглянув исподлобья на девчонку, вцепившуюся в мою руку своей костлявой пятерней. Снизу на ее подбородке виднелась родинка, а на шее прыщик.

Прыщавая досталась, вздохнул я и, опустив голову, раздавил бегущего по песку жучка.

Из всего увиденного и осмысленного на линейке выходило, что наша школа была гибридом ковбойского племени под предводительством бледнолицего вождя с такой удивительной для индейцев кличкой – Ленин.