Билет в бессмертие (СИ)

   Спустя две испытательных недели, "обилеченные" граждане возвращались к Ивану Ивановичу со счастливым лицом и многочисленными благодарностями в адрес фирмы, выпускающей такой необыкновенный препарат, то есть код. И дальше уже билеты в бессмертие рекламировали сами излечившиеся от хмури за мизерное вознаграждение. Цены, естественно, росли вверх, если раньше билет стоил около трех тысяч рублей, то теперь сумма увеличилась впятеро. Вскоре, как водится, появились люди, пожелавшие прибрать этот бизнес в свои руки, и Иван Иванович вдруг исчез вместе с билетами и счетом в банке. Оказалось, что и жил-то он в невзрачной гостинице на окраине города, и куда съехал, куда перевел деньги никому не ведомо.

   Счастливчики, число которых перевалило за тысячу, а точнее тысяча триста девять человек, собиралась после в каких-то клубах, ездили на турбазы, катались на лыжах и заводили любовниц, но через некоторое время ряды их заметно поубавились, а потом и вовсе никого не осталось - одни легенды. Что с ними случилось, никто не знал.

   Первым растворился в бессмертии пенсионер Трофимов, впрочем, никто о нем особенно не горевал потому, что ни жены, ни родственников, один одинешенек на белом свете. Чем жил, чем дышал, никому это не интересно. Сгинул и сгинул себе человек, может утоп по пьянке или машиной задавило, да мало ли что. Для соседей главное, что квартиру его унаследовали порядочные люди: с дитем и без уголовщины.

   Следом в бессмертие ушла артистка областного драматического театра, Сулимова Евгения Федоровна, тридцати восьми лет от роду, совсем молодая по нынешним меркам. Говорят, что ничем не болела, веселая была и жизнерадостная до конца. Детей правда не нажила, особого богатства тоже, однако пользовалась некоторым успехом среди местных театралов. Билет в бессмертие ей подарил один из поклонников - некий Васа, занимающийся недвижимостью и купивший тот билет в кассе театра для прикола. Он и объяснил даме, как вводить в телефон код.

   Через месяц после введения кода, Евгения Федоровна расцвела: похудела, помолодела и завела еще одного любовника, из спортсменов, а через полгода исчезла. Поехала к подруге на день рождения и не вернулась. Среди знакомых ее и недоброжелателей сложилось мнение, что сбежала она с очередным любовником за границу, то ли в Турцию, то ли в Арабские эмираты, и квартиру бросила без всякого сожаления, так же как и все роли.

   За артисткой последовали две старушенции с запущенным атеросклерозом, медсестра с кредитной историей, заслуженный гинеколог, хирург и другие, практикующие в частной клинике врачи, но когда очередь дошла до прокурора Верго Арсения Измайловича, кому-то наверху дали пинка под зад, и началось расследование. Забегали, засуетились, как тараканы при землетрясении.

   ***

   В полночь, когда проснувшиеся на небе звезды расселись по своим местам, море вышвырнуло на берег еще одно фосфоресцирующее существо - старуху. Вместо волос на голове шипели морские змеи, а костлявое тело прикрывали водоросли. Старуха прихрамывала на левую ногу и хищно озиралась по сторонам, как будто выглядывала кого-то. Рядом с ней семенила на коротком поводке коса, та самая, заточенная на смерть.

   Как и фосфоресцирующая рыба, старуха вступила на проторенный путь - узкую дорожку, вымощенную мелкими камешками.

   - И куда подевалась эта корова,- ворчала себе под нос старуха.

   - Как всегда бултыхается в ванне,- осторожно вставила свои две копейки коса,- разве на нее можно положиться.

   Старуха остановилась и со свистом втянула в себя прохладный ночной воздух.

   -Чую, не легкая нам предстоит ночь.

   - Хоть бы отдохнули недельку, а то все на ногах, ноженьки-то ведь не железные.

   - Да кто тебе слово давал, коса, заткнись и не мешай созерцанию.

   - Я что, я ничего, просто соболезную.

   - Оставь свои соболезнования при себе, мне они ни к чему.

   Старуха развернулась на сто восемьдесят градусов и, оттолкнув рукой надоедливую косу, пошла по дорожке восьмеркой, как пьяная.

   - И правильно сделали, мадам,- зашипели на голове змеи,- толку с нею, как с мокрой курицы.

   Фосфоресцирующая рыба тем временем вылезла, наконец, из ванны и уже обтиралась плюшевой скатертью со стола. Черный жемчуг, застрявший на шее, придавал ее умиротворенному после водной процедуры облику неповторимую прелесть. Рыба достала из своего брюха зеркальце и стала любоваться собою, как кокетка.

   - Черный жемчуг похож на агат, а агат на жемчуг,- сказала рыба, - мне не хватает красного, - и, сорвав плавником низко висевшую душеньку, самую крайнюю в связке, запихала себе в рот, и тотчас же ее бледные губы стали красными.

   И тут в домик ворвалась старуха, рядом с которой семенила коса, та самая, смертоносная.

   - Тварь, - закричала она, - да как ты смеешь распоряжаться моим имуществом?

   Рыба выплюнула остатки безымянной души на пол.

   - Извиняюсь, мадам, я нечаянно.

   - И скатерть вымочила, - сокрушалась коса,- и газов напускала.

   Рыба виновато опустила голову. Железные колесики самопроизвольно выкатились из ее брюха, и она попыталась улизнуть от возмездия, но внимательно следившая за ее передвижениями коса вовремя преградила путь.