Билет в 1812 (СИ)

Женевьва убежала искать инструмент. Зинулю крайне заинтересовало всё происходящее, и она даже на время забыла о мести мужскому роду. Что и говорить, даже я, не отличающаяся особым любопытством, была заинтригована.

— Держи, — Женевьева протянула маникюрный набор, — давай скорее, не то умру от нетерпения.

Собрав самообладание в кулак, сделала надрез, ещё один, ещё и мне в руки выпал медальон жёлтого цвета.

— Ничего себе, видимо золотой, старинный к тому же. Уйму денег должен стоить, — присвистнула Зинаида.

— Маш, дай, дай, дай — жалобно простонала подруга.

— Держи свой раритет.

Женевьева выхватила у меня медальон, нажала на кнопку и крышка открылась.

— Ну, что там? — не вытерпела Зинаида.

Я взглянула на Жэку и была поражена тем, как выглядела подруга: на её лице отразилась столь сложная гамма чувств, что нельзя было определить, рада она тому, что увидела в медальоне или совсем наоборот. Мне показалось, что та на время потеряла дар речи

— Ау, подружка, проснись. Что ты там нашла? Давай, показывай скорее — жуть как интересно. Ну же, Женевьева, — простонала, сгорая от любопытства, Зинаида.

Наша подруга не могла произнести ни слова и внезапно, завалившись на бок, потеряла сознание. Ничего себе подарочек! Что же там такого, если люди лишаются чувств?

— Зин, беги за нашатырём и захвати стакан водички.

Общими усилиями нам удалось привести Женевьеву во вменяемое состояние.

— Вот, смотрите, — нам протянули медальон.

Зинаида как самая любопытная первой схватила его и тут же выронила.

— Ничего себе приехали!

— Что там такое, скажите, наконец, — я подняла медальон и, открыв крышку, только и смогла произнести, — Женевьева, ты и там успела наследить.

Разглядев изображение, вернее женский портрет, помещённый внутри медальона, я поняла, что так испугало и удивило подруг: на портрете была изображена Женевьева во всей своей неземной красе. Правда, платье на ней было несколько устаревшего фасона, и фасон этот устарел лет этак двести назад. Под портретом проглядывала надпись на французском.

«Моему незабвенному Полю. Помни обо мне и в России. Твоя навеки Женевьева».

Хорош подарочек!

Может она путешественница во времени? Если нет, как объяснить такое потрясающее сходство?

Первой пришла в себя Зинаида:

— Я думаю, всем необходимо слегка перекусить.

Зина всегда предлагала поесть, когда начинала нервничать. На сей раз, её предложение было принято с полным восторгом. Мы переместились на кухню. На столе появилась бутылочка наливки. Никто не отказался. После трёх стопок мы пришли в чувство, и наконец-то смогли вновь приступить к чтению нашей тетради.

«Здравствуй, моя далёкая правнучка. Я думаю, твоё имя Женевьева. Если да, то можешь читать и дальше, а если нет, не стоит утруждать себя изучением всего, что написано. Я так хочу вернуться вновь в мою далёкую Францию, которую покинул, поддавшись романтическим настроениям и оставив там свою возлюбленную Женевьеву, своих родителей, сестру и друзей.

Всё же я верю, что ты есть. Как бы мне хотелось увидеть тебя, но время безжалостно: оно никогда не подарит мне такой возможности. Я просто уверен, что ты похожа на двух женщин сразу — тех, которых я любил больше жизни. Первая — моя невеста, оставшаяся в далёкой и такой недоступной для меня Франции, вторая — моя русская жена и мать моих детей. Наверное, ты стала такой же красавицей, как и моя супруга.

Извини, что-то я разговорился. Ведь ты ещё не знакома со своим прапрадедушкой. Изволь представиться. Я являюсь последним представителем по мужской линии славного рода маркизов де Турмон».

— Ничего себе, Женевьева, ты у нас оказывается ещё и маркиза. Вот это да! — с завистью произнесла Зинаида.

— Хватит болтать. Давай, Машка, читай дальше.

— Слушайте, но прошу не перебивать.