Библиотекарь рун. Том 4

Дальше, под мой рассказ, Беленус морщился, но изменения в своей памяти и восприятии анализировал.

— А откуда мне знать, что ты мне сам память всю не поменял? Раз уж ты закладки Кретуса смог убрать, а это просто не мой уровень! Такими техниками владеют у нас только глава рода и старший наследник! Может специально, чтобы к моей сестре или к нашим активам подобраться — с моей помощью? — задал резонный, в общем-то, вопрос Ранье.

— Первое. Если ты хоть чего-то стоишь как менталист, сможешь проверить соответствие сказанного мною — по старым отрезкам своей памяти. Чем переписывать всю жизнь человеку — проще вообще его личность стереть! (Обезьянусы мои координаторские не дадут соврать!) Второе. То, что ты такой вопрос задаешь — хоть как-то свидетельствует о твоей свободе воли. Вот о странностях с отцом и сестрой — ты вопросы не задавал под закладками! Третье. Мне было бы проще сделать из тебя пропавшего без вести. Честно! Особенно, после твоих невинных фокусов с Лориеном Сориа, на отборочном турнире в Уртире. Помнишь? Или, возвращаясь к началу, заменить закладки Кретуса на свои. И представил бы ты меня семье, как своего старого и лучшего друга из Академии!

На упоминании о Турнире Беленус опять задрал свой наследный нос, при этом покраснев:

— А что за идиотский турнир, где я должен драться в четверть своих возможностей!

— А наследнику герцога тот турнир вообще зачем уперся? Мне в Академии тоже дуэлировать пришлось на одном ускорении, без моего огня. Не слышал про мою дуэль с Партеном? Это мы потом с Адэйром общаться стали, а на площадке он меня размазать тогда собирался и у него-то «каменная кожа» вполне себе работала.

Надувшийся на мои упреки Беленус еще помолчал, а потом аристократично попросил:

— Бездна с тобой! Дай мне поработать с памятью минут десять. Не каждый день в таком … оказываешься. Надо разобраться, какого … тут происходит…

Я кивнул, оттащил свой стул в угол комнатки и устроился для собственной медитации, чтобы не терять время.

Через четверть часа Ранье отмер:

— И что же мой враг планирует делать со своим пленником? Обменять меня на сестру?

— Хочешь верь, хочешь — нет, но твою сестру я могу просто забрать без чьей-либо помощи. И твоей в том числе. А по поводу врага — это основополагающая твоя ошибка…

И я поведал Беленусу притчу о маленькой птичке и коровьей лепешке. Еще пять минут и я его просто отправлю спать дальше!

— Хах! А ты забавный, барон Бер! И что же — ты сейчас мне расскажешь, как собираешься спасти из чистого благородства мой род и все такое? По дружбе?..

И я, в сугубо интеллигентных выражениях, не выше двух этажей, поведал герцогскому наследнику, о том, что его род, его Азалия и аристократическое благородство меня волнуют мало. А вот семейное счастье брата — много. Но попутно, хотелось бы вернуть прежнюю нейтральность одной герцогской семье. Которая, как сапожник без сапог, обладая ментальным специалитетом, умудрилась многое упустить в воспитании своего старшего наследника. Ну и Селма будет переживать, если у ее родных все будет не по фэн-шую.

— А сам ты — всемогущий архимаг, мы сейчас мгновенно перенесемся по воздуху в наше поместье и твои жуткие элементали раскидают нашу гвардию в мгновение ока! А потом мой очнувшийся отец с радостью одобрит брак единственной дочери с твоим замечательным кузеном, вторым наследником глухого лесного баронства. Которое, о ужас, скоро будет разорено королевской армией и отдано во владение какому-нибудь безродному армейскому магу.

Ранье закашлялся и продолжил:

— Прости, Бер, ничего личного! Я просто скорблю о судьбе своего великого и несчастного рода, который стал разменной монетой для моего старшего брата. Подлого и тупого скота! Который предал отца и, вдобавок, еще и погубил судьбу моей любимой сестренки! Но, поскольку меня, похоже, все равно ждет или смерть, или повторное становление тупой марионеткой, я готов присоединиться к твоему «великому» походу! Он ведь непременно войдет в историю — благодаря идиотизму его участников!

Хорошо ведь сказал! А Беленус начинает мне нравится! И конкретика пошла — пускай и завуалированная.

Вообще, гарантированно выигрышного для нас решения по роду Ранье я не видел. Особенно, с появляющейся необходимостью раскрытия кучи своих секретов. С другой стороны, дело тут было теперь не только в Конане и его выборе душевной привязанности. Как ни помогай менталистам сейчас, интересы они будут всегда преследовать свои собственные. Но пусть уж лучше их навыки служат им самим, чем фанатикам.

А показывая свои возможности (все равно, скоро «поезд на Воркуту — «ту-ту»), я показываю сильному и, главное, нейтральному роду, как (и с кем!) этот самый их нейтралитет может окупаться еще больше! Уроши меня оценили тоже не за рыжие кудри, а за вполне приземленные силу и деньги. И за перспективу еще большего количества того и другого в будущем.