Библиотека географа

— А что вы собираетесь делать?

— Как что? Вскрывать замок, разумеется. — Одной рукой Джо вставил в замочную скважину длинный, без бородки, ключ-заготовку, а другой извлек из кармана пиджака тонкую стальную пластинку, которую подсунул под дверь в том месте, где в нее входили стальные штыри. — Похоже, вы чувствуете себя не в своей тарелке. Испугались, что ли?

— Нет, просто мне все это…

— Расслабьтесь. Как-никак я полицейский. Ну а если дойдет до расспросов, скажете, что я вас похитил… Вы чувствуете запах?

Я понюхал воздух. Едко пахло дымом.

— Кажется, кто-то развел костер.

— Вы так думаете? Что-то не похоже на мирный запах костра или только что растопленного камина. По-моему, горит нечто совсем неподходящее.

— И что же мы теперь будем делать?

— Вы будете держать этот чертов фонарь прямо и светить туда, куда я сказал. Я уже почти открыл дверь. Замок здесь не такой сложный, как в офисе.

Он навалился всем телом на дверную створку, и та скрипнула, подаваясь. Сразу же вслед за тем вспыхнули лампы: мы оказались в донельзя грязной и закопченной кухне.

— Датчик движения сработал, — распрямился Джо, вытирая потные ладони о брюки. — Остается только удивляться, почему не включилась сирена. Как-то это странно.

На печи стояли на конфорках две сковородки, покрытые белым жирным налетом («Бекон», — сказал Джо, понюхав одну из них); еще три сковородки торчали из кухонной раковины. Остатки пищи в них уже начали разлагаться. Из-за края раковины выглянул таракан, весьма целеустремленно направился в нашу сторону, но вдруг внес в свои планы коррективы и снова юркнул в щель.

— Знаете что? — сказал Джо. — Хочется облить здесь все газолином и поджечь. Вонь, жир, грязь. Вам было бы приятно готовить на такой кухне? Нет? Вот и мне тоже. Ненавижу грязные кухни.

Грязная кухня — символ не просто одиночества, но, я бы даже сказал, ожидания одиночества. Или же прощения. Вы втайне надеетесь встретить человека, который, увидев вашу кухню, так или иначе примет ее или по крайней мере проявит снисхождение. У меня тоже грязная кухня; полагаю, я живу в ожидании одиночества, но не могу сказать, чтобы это меня устраивало.

— Что вы там стоите? Хотите свести знакомство с местными тараканами? Идите скорей сюда… — позвал меня Джо из соседней комнаты.

В спальне Пюхапэева повсюду валялась старая одежда. На всем, что там находилось, казалось, лежал отпечаток бесцветности и бесформенности. Ящики гардероба были выдвинуты, а их содержимое вытряхнуто на пол. В углу притулился сорванный с кровати матрас. Над самой кроватью кто-то основательно поработал бритвой — матерчатая обивка была порезана на длинные узкие полосы, свисавшие, словно волосы с головы утопленника. Джо передвинул ногой лежавшую на полу одежду Пюхапэева. Я нагнулся и поднял засыпанный табачным пеплом коричневый свитер, но Джо сразу резко приказал положить его на место.

— Нельзя так поступать. Я думал, вы знаете… — разочарованно выдохнул он.

— Почему? Что я такого сделал?

Джо вытянул перед собой руки и широко расставил пальцы, словно собираясь сосчитать до десяти, и я заметил, что он уже успел натянуть резиновые перчатки.

— Вы «пачкаете» место преступления. Но я тоже виноват — забыл выдать вам эти штуки.

Я отшвырнул свитер, будто от него било током.

— Но что нам теперь делать?

Джо поднял брови и криво усмехнулся.

— Надеяться на лучшее, полагаю. И очень вас прошу: перестаньте психовать. Что сделано, то сделано. Теперь давайте повнимательнее все здесь осмотрим — и уедем.

Он вынул из пакета пару хирургических перчаток и протянул мне. Я быстро сунул их в карман.

Двигаться дальше не хотелось, потому что я боялся попасть в тюрьму за несанкционированное вторжение.

— Эй! — гаркнул Джо. — Вы меня слышите? Между прочим, час уже поздний и я хочу домой. Так что не стойте как столб. Не хотите помогать — сядьте где-нибудь в стороне и не путайтесь под ногами.

Я опустился на круглый стул, стоявший у рояля; Джо оправился бродить по гостиной, которая выглядела точно так, как в тот день, когда я впервые появился в этом доме. Он взял со стола пару тарелок, глубокомысленно обозрел их донышки и поставил на место. Затем пошел вдоль книжных шкафов, время от времени прикасаясь к какой-нибудь книге и взметая при этом облачка пыли.

— Кажется, какие-то записи по истории, — сказал он, переворошив лежавшие на журнальном столике бумаги. — Дядюшка Аб мигом бы со всем этим разобрался.