Библиотека душ. Нет выхода из Дома странных детей

Весь этот изощренный план был дьявольски безупречен. Твари превратили странных людей Дьявольского Акра в каннибалов, жаждущих своих собственных душ. Зависимость от амброзии обеспечивала им полный контроль над местным населением. Я понял, что если мы в ближайшее время не освободим своих друзей, их души тоже окажутся в подобных флаконах.

Я услышал, как взревела пустóта. Этот рев показался мне победоносным. Спустя несколько мгновений мимо нас протащили бойца, который минуту назад принимал амброзию. Он был без сознания и истекал кровью.

Моя очередь, – подумал я и почувствовал, как по моим жилам заструился адреналин.

* * *

Позади амбро-притона был двор, со всех сторон огороженный высокой стеной. В самом его центре находилась клетка площадью около сорока квадратных футов. Ее прутья были такими толстыми и прочными, что меня ничуть не удивило, что конструкция удерживает пустóту. На земле была прочерчена линия. Судя по всему, она указывала расстояние, на которое способны дотянуться языки пустóты. Перед линией толпилось человек сорок – все странные, все изрядно потрепанного вида, – благоразумно стараясь за нее не заступать. У стен двора виднелись клетки поменьше. В них были заперты волк, тигр и, судя по всему, взрослый мрачведь. По сравнению с пустóтой эти животные явно особого интереса не представляли, и бои с их участием пока отложили.

Главное развлечение находилось внутри большой клетки, прикованное к толстому железному столбу наброшенной на его шею цепью. Пустóта была в таком плачевном состоянии, что я испытал чувство сродни жалости. Ее облили белой краской и измазали грязью, отчего она была видна всем присутствующим. В то же время подобный окрас придавал ей нелепое сходство с далматинцем или мимом. Она сильно хромала, оставляя позади себя черный кровавый след. Ее мускулистые языки, которые в предвкушении схватки должны были со свистом рассекать воздух, безжизненно волочились по полу. Это раненое и униженное существо ничуть не напоминало кошмарное видение, к которому я привык. Но зрители, видевшие пустóту впервые в жизни, все равно были потрясены и ее обликом и способностями. Даже в своем не самом лучшем состоянии пустóта умудрилась победить трех бойцов подряд. Она по-прежнему была очень опасна и совершенно непредсказуема. Видимо, именно поэтому двор был окружен вооруженными людьми. По принципу «Береженого бог бережет».

Мы с Хароном и Эммой начали обсуждать план действий. Сошлись на том, что в клетку с пустóтой мне проникнуть несложно. Так же, как и взять ее под контроль (мы исходили из того, что это у меня получится). Проблема заключалась в необходимости ее освободить и увести прочь.

– Как ты думаешь, ты смогла бы расплавить цепь у нее на шее? – спросил я у Эммы.

– Если бы у меня было на это два дня, то да, – кивнула она. – Вряд ли нам удастся объяснить этим людям, что пустóта нам нужна на время, а потом мы обязательно ее вернем.

– Тебе не дадут даже закончить предложение, – ответил Харон, обводя взглядом разнузданную толпу. – Эти ничтожества в жизни не видели ничего занятнее. Об этом нечего и думать.

– Следующий боец! – закричала женщина, наблюдавшая за боями из окна второго этажа.

В стороне от толпы небольшая группа мужчин совещалась о том, кто из них будет драться. Земля в клетке уже была красной, и никому не хотелось проливать там еще и свою кровь. Они тянули жребий, и короткую соломинку только что вытянул хорошо сложенный, обнаженный до пояса мужчина.

– Он без маски, – произнес Харон, отметив густые усы и почти необезображенное шрамами лицо бойца. – Должно быть, новичок.

Собравшись с духом, мужчина важной поступью направился к толпе. Громким голосом с сильным испанским акцентом он сообщил зрителям, что еще не проиграл ни одного поединка, что он убьет пустóту, а ее голову оставит себе в качестве трофея. Он был уверен, что его странность – способность к сверхбыстрому заживлению ран, не позволит пустóте нанести ему смертельную рану.

– Видите эту красоту? – спросил он, поворачиваясь к зрителям спиной, чтобы продемонстрировать жуткие шрамы, оставленные огромной когтистой лапой. – Это меня на прошлой неделе наградил мрач. Это были раны в дюйм глубиной, – продолжал хвастать он. – И они затянулись в тот же день! – Он ткнул пальцем в сторону пустóты в клетке. – Этому сморщенному старикану не на что надеяться!

– Я думаю, она точно его убьет! – прошептала Эмма.

Мужчина вылил себе в глаза флакон амброзии. Его тело напряглось, и из зрачков ударили лучи света, оставив на земле обугленные отверстия. Мгновение спустя они погасли. Укрепившись подобным образом, он уверенно зашагал к двери клетки, где уже ожидал охранник с тяжелой связкой ключей.

– Не теряйте из виду парня с ключами, – прошептал я Эмме и Харону. – Они могут понадобиться.

Харон сунул руку в карман и извлек оттуда извивающуюся крысу.

– Ты слышал это, Хавьер? – спросил он у крысы. – Добудь нам эти ключи.

Он опустил зверька на землю, и тот заспешил прочь.