Библиотека душ

Последними мы пересчитали имбрин. Здесь была мисс Сапсан, конечно же, от которой дети не отходили ни на шаг, едва только они снова оказались вместе. Мне о стольком хотелось поговорить с ней. Обо всем, что случилось с нами, с тех пор как мы последний раз виделись с ней. Обо всем, что случилось с ней. Но хотя у нас не было времени, чтобы рассказать хоть что-нибудь из всего этого, что-то все-таки проскочило между нами, в те краткие мгновения, когда мы встречались взглядами. Она смотрела на меня и Эмму с некоторой гордостью и удивлением. «Я верю вам», — говорили ее глаза.

Но мисс Сапсан, как бы сильно мы не были рады ее видеть, была не единственной имбриной, о которой мы должны были беспокоиться. Всего их было двенадцать. Она представила нам своих подруг: мисс Королек, которую Эмма срезала с веревки, была ранена, но держалась бодро. Мисс Клёст все еще бессмысленно смотрела затуманенным взглядом в одну точку. Самая старшая, мисс Шилоклювка{22}, которую мы не видели с тех пор, как ее и мисс Сапсан похитили на Кэрнхолме, занимала кресло возле двери. Мисс Овсянка, мисс Пищуха и несколько других имбрин хлопотали над ней, укутывая ее плечи одеялами.

Почти все из них выглядели напуганными, что казалось совершенно не по-имбрински. Им полагалось быть нашими старшими и нашими лидерами, но они пробыли в плену несколько недель, они видели, и с ними самими делали такое, что они еще не отошли от потрясения. (Также они не разделяли уверенность моих друзей относительно моего умения контролировать двенадцать пустóт и старались держаться от моих существ так далеко, как это позволяло пространство комнаты.)

Наконец я заметил еще одного человека среди тех, кого еще не называли: бородатого, низкорослого мужчину, который тихо стоял рядом с имбринами, глядя на нас через темные очки.

— А это кто? — спросил я. — Тварь?

Мужчина рассвирепел:

— Нет!!! — он сорвал очки, чтобы продемонстрировать нам свои глаза, которые жутко косили.

— Я — о-он! — произнес он с сильным итальянским акцентом.

Рядом с ним на столе лежала большая, обтянутая кожей книга, и он указал на нее, как будто это как-то объясняло его личность.

Я почувствовал, как ладонь коснулась моей руки. Это был Миллард, снявший свою полосатую робу и снова ставший невидимый.

— Разреши мне представить тебе величайшего картографа временных петель в истории, — торжественно произнес он. — Джейкоб, это Перплексус Аномалус.

— Buongiorno{23}, — произнес Перплексус. – Как поживаете?

— Для меня честь познакомиться с вами, — ответил я.

— Да, — согласился он, задрав нос. — Это так.

— Что он здесь делает? — прошептал я Милларду. — И как так вышло, что он все еще жив?

— Каул нашел его в какой-то петле четырнадцатого века в Венеции, о существовании которой никто даже не подозревал. Он, однако, здесь уже два дня, а это значит, он может очень скоро начать стариться.

Насколько я уже разбирался в таких вещах, это означало, что Перплексусу грозила опасность ускоренного старения, потому что петля, в которой он жил, была значительно старше той, в которой мы сейчас находились, и разница между этими временами в конечном итоге должна была сказаться на нем.

— Я ваш самый большой поклонник! — сообщил Миллард Перплексусу. — У меня есть все ваши карты...

— Ты уже сказать мне, — ответил Перплексус. — Grazie{24}.

— Но ничего из этого не объясняет, что он здесь делает, — заявила Эмма.

— Перплексус написал в своих журналах о том, как найти Библиотеку душ, — объяснил Миллард, — так что Каул выследил его, похитил и заставил рассказать, где она находится.

— Я дал клятву на крови, что никогда говорить ничто, — произнес Перплексус с несчастным видом. — Теперь я проклят навеки!

— Я хочу вернуть Перплексуса в его петлю до того, как он состариться, — сообщил Миллард. — Я не желаю быть ответственным за то, что странный мир потеряет свое самое великое живое сокровище!

С той стороны двери раздался новый взрыв, еще мощнее и громче предыдущего. Комната содрогнулась, а с потолка посыпалась каменная крошка.

— Мы сделаем все возможное, дорогой, — заверила его мисс Сапсан. — Но сначала нам нужно уладить другие дела.

***

Мы быстро набросали план действий, что-то вроде: распахнуть большую дверь и использовать моих пустóт, чтобы расчистить путь. Ими можно было пожертвовать, они, судя по всему, были в хорошем рабочем состоянии, и моя связь с ними становилась только сильнее. А о том, что может пойти не так, я не осмеливался даже гадать. Мы найдем Каула, если сможем, но нашим приоритетом было покинуть территорию крепости живыми.

Я вывел своих пустóт из маленькой комнаты. Все тут же освободили им проход, прижав спины к стене, а ладони к носам, пока существа шаркали мимо них и собирались вокруг массивной двери. Самый крупный пустóта опустился на колени, и я снова взгромоздился ему на спину, отчего стал таким высоким, что мне пришлось нагибаться вперед, чтобы не задевать головой потолок.