Большинство фарисеев видели великие дела Иисуса, но не уверовали в Него, потому что это означало бы для них выйти за узкие рамки своих представлений, отказаться от неколебимой гордой уверенности в собственной праведности и значимости, от привычного и понятного им многовекового уклада жизни. Для них дороже всего было почетное положение духовных наставников народа, и они считали ниже своего достоинства стать учениками «назарянина» Иисуса, нигде не учившегося Закону и не гнушавшегося общения с грешниками.
Как сказано у евангелиста Иоанна, иудейские начальники возлюбили больше славу человеческую, нежели истинную славу Божию (Ин 12:42–43). Даже присутствие Иисуса являлось для них невыносимым, потому что свет Его истины делал очевидной их неправду. Христос предсказал, что из-за этого они вскоре завершат дело убийц древних пророков — прольют кровь Мессии, пришедшего к Ним во имя Господне.
Лепта бедной вдовы
Завершив речь о фарисеях, Иисус Христос указал ученикам пример истинной любви к Богу. Невдалеке от апостолов разные люди оставляли пожертвования на Иерусалимский храм; приходящие богачи клали много денег, но Иисус обратил внимание учеников на одну бедную вдову (Мк 12:41–44; Лк 21:1–4).
Эта вдова положила две лепты — самые мелкие греческие монеты[220]; конечно, для нужд Храма этот вклад был совершенно ничтожным. Но Христос оценил его парадоксальным образом: Он сказал, что именно вдова отдала больше всех. Для нее, жившей в крайней бедности, эти деньги составляли «все ее пропитание». Эта женщина выразила высочайшую преданность Богу, отдав Ему все, что она в тот момент могла. Для людей жертва вдовы была незаметной, но для Бога она воистину велика и драгоценна.
Эсхатологическая речь: пророчество о разрушении Иерусалима и грядущем Пришествии Иисуса Христа во славе
Когда апостолы и окружающие люди показывали Иисусу величественное здание Храма и ожидали от Него слов восхищения, Он неожиданно сказал: «Истинно говорю вам: не останется здесь камня на камне; все будет разрушено» (Мф 24:2; Лк 21:6). Ученики были поражены — им казалось естественным, что великолепный Иерусалим, город Самого Бога, будет стоять веками и может пасть только в конце земного мира. Находясь на склоне Елеонской горы, они спросили Христа: «Скажи нам, когда это будет? и какой признак Твоего пришествия и кончины века»?
И Христос начал Свою речь, получившую название «эсхатологической». Очень важно понимать, что в соответствии с заданным вопросом Христос говорил о
Но это еще не конец, это начало тягостных испытаний, «родовых мук» (Мф 24:8 в греческом тексте) — рождения нового преображенного мира. Евангелие к тому времени будет проповедано «по всей вселенной, во свидетельство всем народам» (Мф 24:14). Однако в людях останется мало веры (ср. Лк 18:8): «И тогда соблазнятся многие, и будут друг друга предавать и ненавидеть… И от умножения беззакония во многих охладеет любовь». По своей развращенности люди будут подобны жителям Содома и Гоморры.
Далее Иисус говорит непосредственно о судьбе Иерусалима: «Когда же увидите, что Иерусалим окружен войсками, тогда знайте, что близко запустение его» (Лк 21: 20 КАС); после явления этих знамений Он призывает как можно скорее покинуть город, падение которого произойдет уже во время жизни современного Ему поколения[222]. На месте Храма явится «мерзость запустения» (ср. Дан 9: 27): язычники осквернят оставленную Богом святыню. Подробное описание предсказанной Христом «великой скорби» падения Иерусалима в 70 г. по Р. Х. приведено у современника событий, иудейского историка Иосифа Флавия, в его труде «Иудейская война». Ученики Христа должны знать, что Иерусалим «будет попираем язычниками» до тех пор, пока не окончатся «времена язычников» (Лк 21:24)[223].
За «временами язычников» последуют великие мировые катаклизмы: землетрясения, эпидемии и голод, помрачение небесных светил и колебание морских стихий. После этого, подобно яркой молнии, на небе явится Сын Человеческий в блеске Своей славы и настанет последний Суд[224]. Иисус призывает учеников не бояться — для них приход прославленного Христа будет означать вечное «избавление» (Лк 21:28), «радость встречи, окончательное соединение с Господом»[225].