Безжалостный распутник

Ее взору предстали мириады звезд. Близилось полнолуние, и лунный диск наполнял комнату таинственным серебристым светом. От этого зрелища захватывало дух, на какой-то момент она лишилась дара речи, не в силах высказать свое восхищение.

Она все еще любовалась потрясающим видом небесного купола, когда граф подошел к кровати и присел рядом с ней.

Его лицо было в тени, однако голова и плечи четко вырисовывались на фоне лунного света. Он был так близко к ней, что у Сиринги перехватило дыхание, а по телу пробежала приятная дрожь.

— Ты сейчас похож на Юпитера, — прошептала она едва слышно.

— Могу ли я помочь тебе воспарить к небесам, чтобы ты забыла обо всем на свете и помнила лишь о нас с тобой и о нашей любви? — спросил граф.

— Если ты помнишь, именно об этом я тебя и просила.

— Я помню все, что ты говорила мне, — ответил он.

— И ты сделал все это специально для меня?

— Для нас с тобой, — уточнил граф, — чтобы мы навсегда запомнили день нашей свадьбы, чтобы никогда не забывали, что отныне мы навсегда вместе. Скажи, ты счастлива, любовь моя?

Сиринга глубоко вздохнула и прошептала:

— Кажется, теперь я понимаю, что имела в виду мать, когда говорила, что я должна отдаться лишь тому мужчине, которого люблю всем сердцем.

— И ты любишь меня именно так? — спросил граф.

— Я люблю тебя всем сердцем, люблю душой и телом. Я люблю тебя всем своим существом и хочу, чтобы ты сказал мне, что я должна сделать, чтобы отдаться тебе.

Произнося эти слова, она протянула к нему руки и, обняв его за шею, притянула к себе.

— Моя дорогая, моя любовь, моя жена!

Его губы были горячими, а поцелуй — страстным и требовательным. Граф крепко прижал к себе Сирингу, и от его прикосновений сердце забилось и затрепетало в ее груди. А потом она ощутила, как воспарила к звездам, и во всей Вселенной не было никого, кроме их двоих и их любви.