Безжалостное предложение (ЛП)

«Зачем выставлять это условие, если Клео не абсолютно уверена, что я отец ребёнка? Она что-то сделала с его презервативами?»

Данте сразу же отмёл эту возможность. Он никогда не оставлял свои вещи без присмотра, и надевал презервативы только сам. Всегда. Он не мог допустить, чтобы ноготь случайно порвал латекс. Он на собственном опыте усвоил этот горький урок. Однажды он поймал одну из своих бывших любовниц, когда она пыталась порвать презерватив, якобы «возясь» с ним, пока пыталась его надеть. После этого Данте больше ни одной женщине не доверял презерватив.

Значит, если ребёнок его, то этот способ защиты не сработал. Он всегда знал, что презервативы не защищают на сто процентов, но считал, что риск незначителен. До этого момента.

Данте покачал головой, испытывая отвращение к себе, к Клео, ко всему миру.

— Я не хочу быть отцом, — прорычал он. — Есть ли способ заставить её…

Он не мог произнести этих слов. Он почувствовал себя гнидой.

— Ну, и в этом случае она прикрыла тебя, — сказал Майк, практически восхищаясь. — Всё, что тебе нужно сделать — согласится на условие, подписать документ, и она с радостью забудет, что ты присутствовал при зачатии. Все финансовые операции будут осуществляться через ваших адвокатов. Ребёнок будет записан на её имя, а в графе «отец» будет прочерк. И уже существующее соглашение о неразглашении гарантирует, что она никогда не расскажет о ваших отношениях в Токио.

— Это были не отношения.

— Очень хорошо, о вашей грязной интрижке.

— Осторожно, Майк, — предупредил Данте.

Пусть они знакомы много лет, пусть у них замечательные профессиональные и личные отношения, но настроение Данте было слишком нестабильным, чтобы справится с непочтительным чувством юмора Майка.

— Хм, — непроизвольно хмыкнул Майк. — Думаю, что всё довольно хорошо. Она не хочет от тебя ни цента, пока ты не убедишься, что это твой ребёнок, и даже тогда она ожидает, что оплаты начнутся только после рождения ребёнка.

Итак, Данте был готов признать, что Клео не была такой корыстной, как он сначала подумал, и он также готов признать свою вину, если окажется, что она беременна от него. Однако ей лучше отнестись к этому серьёзно и не ждать от него большего, потому что он, чёрт возьми, не хотел иметь ничего общего ни с ней, ни с ребёнком. Если он когда-нибудь решит завести детей, то их мать будет так же похожа на Клеопатру Найт, как день походит на ночь. Он выполнит свой долг и заплатит деньги, которые Клео понадобятся, чтобы вырастить ребёнка. И на этом всё. От него не требовалось никаких эмоциональных обязательств, и он был этим удовлетворён.

Клео

Клео сидела за кухонным столом, уставившись на мокрое пятно на стене за холодильником, а перед ней стояла забытая миска с тающим мороженым. Входная дверь распахнулась и вошёл Кэл, принеся с собой свежий запах ветра и дождя.

— Привет. — Он снял пальто и небрежно бросил на диван, затем схватил ложку с сушилки над раковиной, сел напротив и принялся есть её мягкое шоколадно-мятное мороженое. — Не знаю, как ты можешь это есть в середине зимы. Там холодно, а ты сидишь здесь и ешь мороженое.

Клео вяло пожала плечами, практически не слушая Кэла. Она походила на капризного ребенка, когда сидела, подперев щёку рукой, одну ногу она подвернула под попу, а другая раскачивалась над полом.

— Как всё прошло? — тихо спросил Кэл, проявляя больше чуткости, чем она могла себе представить.

— Меня уволили.

— Что?

— Ты слышал. — Она снова пожала плечами.

— Да ладно! Дорогая, мне очень жаль это слышать. Что за мудак этот парень! Как он мог уволить тебя?

— Он думает, что я… — В ее голосе слышались слезы. — Я не знаю. Какая-то беспринципная, меркантильная, жадная до денег стерва!

Клео отодвинула мороженое в сторону, сложила руки на столе, уткнулась в них лицом и дала волю слезам, которые угрожали пролиться весь день.

Кэл гладил её по спине, пока она тихо рыдала.

— Я не знаю, что делать, — призналась она, вволю наплакавшись. — Я не знаю, что делать.

— Мы разберёмся с этим, Клео.

— У меня нет работы, нет сбережений. Как я буду заботиться о ребёнке? Я не могу переехать к Люку и Блу. Это было бы несправедливо. Как раз тогда, когда они начали разбираться со своей жизнью, они получат ещё одну семейную проблему.

— Не думай так, — сказал Кэл. — Думай о решении. А не о проблемах.

— Что, чёрт возьми, это значит? — спросила она дрожащим от разочарования голосом. — Как я должна «думать о решении»? Что за решение? Сейчас нет никаких решений, Кэл. У меня паршивый момент в жизни. Так дай мне просто пожалеть себя!

— Ничего себе. — Он сел и взял ещё одну ложку мороженого. — Полагаю, в тебе говорит беременность.

Глаза снова защипало от слез.

«Откуда они берутся? Я должна бы уже иссохнуть от потери жидкости».

— Это не беременность. Это всё вместе. Ты никогда не повзрослеешь, Кэл. Ты даже не знаешь, как вести себя по-взрослому. Так что всё, что у тебя есть, это подростковые советы, которые не имеют ничего общего с реальным миром.