Безымянный. Созидающий башню: книга III

А что же человек? Что даёт ему прибавка жизненной силы по сравнению с братьями нашими меньшими? Очевидно, что мы должны обладать ещё большей свободой от наших тел, чем животные. Собственно, именно способность осознать себя не телом, а сознанием и делает нас людьми. К сожалению, эта прибавка жизненной силы постоянно уменьшается, причём с катастрофической скоростью. Мы пока сохраняем свою человеческую сущность, поскольку изначально обладали внушительными запасами жизненной силы, которые сейчас и расходуем, но уже давно перестали даже просто чувствовать свою душу, и это понятие из вполне бытового и прагматичного явления ушло куда-то в область мистики и религии. Увы, пополнить наши запасы жизненной силы нечем, поскольку источник больше не питает человеческие сознания.

Глава 9

От запаха антисептика, повисшего над кухонным столом, словно комариный рой, у Алика защипало в носу, и он смачно чихнул.

— Не вертись, — прикрикнул на своего непослушного пациента Рис, — похоже, в ребре трещина, придётся перетянуть.

— Больно ведь, — огрызнулся Алик, — я ж не железный.

— А драться не больно было? — в голосе домашнего доктора не было ни капли сочувствия, напротив, в нём явственно слышались злорадные нотки.

Надо сказать, что для недовольства у Риса имелись веские основания, поскольку это была далеко не первая травма его возмужавшего сыночка, которую папочке приходилось врачевать. Весь последний год Алик дрался с завидной регулярностью, причём доставалось ему крепко. До переломов, правда, дело раньше не доходило, но синяки и порезы были делом обычным. Как Рис ни старался, но причину сей батальной эпопеи алатского розлива ему выяснить так и не удалось. Подраненный драчун только скрипел зубами от боли, но молчал как партизан. Кристинка тоже хранила молчание на этот счёт, хотя наверняка была в курсе похождений своего сводного братишки.

Эта парочка заговорщиков вообще частенько доводила Риса до белого каления. Друг с другом они делились буквально всем, а вот за их тесный круг информация совершенно не просачивалась. Ну кто бы мог подумать, что главным авторитетом для задиристого мальчишки станет не отец, когда-то командовавший отрядом охотников, а старшая сестра? Возможно, объяснение сего феномена крылось в том, что Кристинка в каком-то смысле заменила Алику маму, когда его родная мать погибла. Малышу тогда едва исполнилось три годика, а его сестричка была старше на каких-то жалких шесть лет, но это не помешало ей занять место хозяйки дома. Как она справилась с такой непростой задачей, до сих пор оставалось для Риса загадкой, не иначе приколдовывала втихаря.

Слов нет, Кристинка заслужила любовь и благодарность младшего братишки, и пока Алик был маленьким, его восторженное отношение к малолетней мамочке было в какой-то мере оправдано. Но где это видано, чтобы подросток делился со своей пусть даже условной матерью всеми секретами, и при этом сам был посвящён в самые интимные подробности её жизни? Это же просто какая-то аномалия. Однако факт оставался фактом, эти двое прониклись друг к другу бесконечным доверием с самого начала их семейной жизни, и это доверие до сих пор ни разу не было обмануто ни братом, ни сестрой.

— И долго эти потасовки будут продолжаться? — Рис закончил перевязку и бросил Алику рубашку. — Тебе больше нечем заняться? Ну так я тебя быстренько пристрою на строительство дороги в Гвенду. Слава богу, у члена городского совета такие полномочия имеются.

Алик обиженно засопел, но спорить не стал, в конце концов, обещанное наказание было заслуженным. На самом деле у обвиняемого имелись смягчающие вину обстоятельства, только рассказывать о них он не стал бы даже под страхом смерти, потому что этот секрет ему не принадлежал. Дело в том, что дрался он вовсе не из юношеской бравады, парень защищал честь сестры. Вообще-то, у Кристины в Алате имелось много поклонников, собственно, практически всё мужское население города от шестнадцати до сорока заглядывалось на Аликову сестричку, однако девушка относилась к ухаживаниям и попыткам флирта со стороны условно сильного пола с полным безразличием, игнорируя как комплименты, так и оскорбления обломавшихся ухажёров.