Безоружна и очень опасна

С недавних пор житья у нас в доме не стало. Сидим рядом, а друг друга не слышим, приходится напрягать голосовые связки. Соседи над нами словно обезумели, такое впечатление, что специально хотят вывести из терпения. Стучат, бросают что-то тяжелое, топают, врубают оглушительную музыку, бегают в сапогах. Кажется, потолок вот-вот обрушится.

Раньше там жила тихая, спокойная семья, но потом они уехали за рубеж, теперь там поселилась какая-то пьянь. Жаловалась я в исполком, в милицию — как мертвому припарки. Отцу не говорю, не хочу втягивать его в житейские передряги. Он и так затыркан на своей работе, не хватало еще с соседями его столкнуть. Самой тоже не резон лезть в это дело: Генрих строго-настрого наказал мне избегать всяких конфликтных ситуаций.

И вот в один из вечеров, когда мы распивали у нас чаек, Ирка буквально загнала меня в угол вопросами — почему забросила университет и что делаю целыми днями в генриховской школе. Я хорошо изучила свою подружку. Любая полученная информация распирает ее, как проглоченный зонтик, и она при первом же случае расстанется с ней. Поэтому, чтобы достойно выйти из щекотливого положения, я задала один-единственный вопрос, который, как я надеялась, должен был ее отвлечь. Я лишь спросила, когда же приедет Олег и что она думает относительно свадьбы.

Мой расчет оправдался полностью. Ирка оседлала своего любимого конька, и я могла расслабиться, по крайней мере минут на тридцать. К сожалению, мне не повезло. Соседи так разбушевались, что ни одного слова не только я, но и сама Ира не могла услышать.

— Хватит! — Ирка хлопнула кулачком по столу. — Кажется, настала пора положить конец этому бардаку. Если ты можешь сносить безобразие, то чаша моего терпения уже переполнена. — Она решительно встала и направилась к двери.

— Ты что задумала, не связывайся, я сама найду на них управу.

Но надо знать мою подругу. Если она приняла решение, то отговаривать ее — занятие бесполезное. Я слышала, как Ира вышла на площадку и зашлепала вверх по лестнице. Потолок между тем, как ни странно, затих, и я задремала. В этот день я страшно устала. По просьбе Генриха после обычных занятий провела показательное выступление перед начальством МВД. Услышала в свой адрес массу комплиментов. Думала, приду домой — обязательно часик-другой посплю, но явилась Ира — и отдых пришлось отложить. Не удивительно, что меня неожиданно сморило.

Не знаю, сколько прошло времени, как вдруг меня будто кто-то толкнул. Открыла глаза — Иры нет. Куда же она запропастилась? Я забеспокоилась. Не могла же она уйти, не попрощавшись. А может, пришла, увидела, что сплю, и решила не будить?

Вышла на площадку. Навстречу мне Ира — вся в слезах, кофта разорвана, губы вспухли.

— Что случилось? — в ужасе воскликнула я.

Ира закрыла лицо руками, молча прошла мимо меня в комнату. Я за ней, только прикрыла дверь, Ира упала на диван, забилась в истерике. Кое-как привела ее в чувство.

— Говори, что произошло?

То, что я услышала, повергло меня в бешенство. Поднявшись этажом выше, Ира позвонила. Дверь открылась, она шагнула в прихожую. В комнате она увидела стол, заваленный бутылками и тарелками с остатками еды. На полу гири, штанга, еще какие-то железяки. Перед ней стоял здоровый мужик с рыжей бородой, в трусах и майке, руки с накачанными бицепсами были покрыты татуировкой. С Ирки, конечно, весь гонор слетел. Она до смерти перепугалась и стала пятиться к выходу, намереваясь выскочить из квартиры. Парень остановил ее широким приглашающим жестом. Видя, что Ира стоит в нерешительности, взял ее за руку и потянул в другую, почти пустую комнату. Ира стала говорить, что пришла попросить не шуметь, так как внизу маленькие дети не могут уснуть из-за сильного шума. Парень осклабился, сказал, что насчет детей ему неизвестно, а вот соседочку молодую он и его приятели, которые только что ушли, давно ждут в гости, и хорошо хоть ее подружка зашла. Он врубил радио на полную мощность, схватил Иру в охапку, бросил на кровать, сорвал с нее одежду и стал насиловать. Ирка орала, билась, кусалась, но что могла она поделать с таким боровом…

Как могла, я стала Иру успокаивать, повела ее в ванную.

— Мойся, никуда не уходи, останешься сегодня у меня. — Я говорила тоном, не терпящим возражений. Ира послушно пустила воду, разделась и залезла в ванну.

Я прикрыла дверь, быстро облачилась в спортивный костюм, надела кованые ботинки. Еще несколько минут потребовалось, чтобы подняться этажом выше и позвонить.

Несмотря на рыжую щетину, я узнала его сразу, как только он распахнул дверь. Это был один их тех, кто изгалялся надо мной в купе.

— Ха, старая знакомая! — Его губы растянулись до ушей, обнажив лошадиные зубы. — Ну, заходи, коли сама явилась. — Он отступил в сторону, и я прошла вперед.

— Хочешь, чтобы я тебя как подружку, или как в поезде? — без всяких предисловий спросил он, входя за мной в комнату.