Безоблачное небо

Конечно же, я не собирался рисковать жизнь из-за чужого самолета, но ничего не мог сделать. Ранение оказалась гораздо тяжелее, чем показалось сразу. У меня не было сил вылезти из кабины и выпрыгнуть, наверное, сказывалась потеря крови и отравление дымом. Кроме того, мне из последних усилий удавалось удерживать самолет в относительно ровном планировании. Отпусти я штурвал, и он наверняка сразу же свалится в штопор. Да и не умел я прыгать с парашютом, а учиться поздно.

— Курьер!!!

— Иду на вынужденную посадку! — крикнул я.

Рация захрипела, зашуршала и перестала работать. Ноги стало припекать, а из-за дыма я уже практически ничего не видел. Казалось, что я падаю целую вечность, но взглянув на хронометр, я увидел, что с момента прыжка Ирины и Риесархи не прошло и двух минут.

Сквозь дым и пламя я разглядел пляж. Узкая полоса песка между джунглями и морем. Двигатель уже не работал. Шасси я выпускать не стал, на такой поверхности садиться без них безопасней, чем с ними…

От удара я на пару секунд потерял сознание… очнувшись, я понял что боль стала только сильнее. Теперь болела и не слушалась еще и левая нога. Я попытался отстегнуть ремни, но у меня не получилось. Тогда я достал нож и перерезал их. Затем попытался приподняться на руках, чтобы хотя бы просто перевалиться через борт и вывалиться из кабины, но от натуги я инстинктивно сделал глубокий вдох, заглотнул много дыма и рухнул обратно.

Задыхаясь от дыма, я попытался еще раз, но пламя прорвалось через приборную панель в кабину. Одежда на мне загорелась. Я заорал, попытался сбить огонь и понял, что все это бессмысленно, а затем от боли и дыма я потерял сознание…

… опять сильная боль… резкий рывок… чей-то голос… женщина, зачем она так кричит… больно… нечем дышать… золотые волосы и глаза, голубые как безоблачное небо…

Глава 15

Больно… больно… сознание плывет… где я… что случилось…

— Осторожней! Срежьте, наконец, эту одежду!

— У него шок!

— Укол ….!

Сознание уплыло…

Внизу все такое маленькое. Снежные пики гор, тонкие ручейки горных рек, игрушечные домики.

— Мама! Мама! Смотри, мост!

— Вижу, сына, не мешай.

У всех вокруг кроме мамы есть еще и папа, а у меня нет. Никогда раньше я об этом не задумывался, но сегодня… ведро воды тяжелое, а тропинка к дому кажется такой длинной и крутой. И как только мама несет сразу два ведра?

— Мам! А где мой папа?

Мама вздрагивает и расплескивает воду. Почему-то она опускает голову и молчит.

— Рано или поздно ты должен был спросить… Ирвин, твой папа погиб на войне.

Война? Что такое война… это как в тех историях, в которых славные герои побеждают врагов?

Взрослые опять ругаются. Я закрываю глаза и отворачиваюсь к стене, чтобы думали, что я сплю.

— Не забывайся! Ты чужая нам! Если бы не твой сын — ноги бы твоей здесь не было, шлюха равнинная!

Звонкий удар.

— Ах ты тварь!!!

Вскочив на ноги, я бросился на защиту матери. Соседка, вцепившаяся в волосы матери удивлено вскрикнула, когда я врезался в неё всем телом. На следующий день меня жестоко побили её сыновья, но я все равно не жалел об этом. Вскоре все запомнили, что мою маму нельзя обижать…

— Он потерял много крови. Рана нагноилась, мы сделали что смогли, но боюсь, ничего другого нам не остается.

Голоса доносятся откуда-то издалека… нет сил думать, о чем они говорят… так хочется спать…

— Вы уверены?

— Сильные ожоги на ногах и теле… Организм просто не справляется.

Первый полет. Руки дрожат, по спине течет пот. Но в наушниках звучит спокойный, чуть хрипловатый мамин голос:

— Расслабься, Ирвин, взлететь каждый дурак сможет, и в воздухе тоже держаться не сложно. Помнишь, что самое главное?

— Приземлиться?