Безмолвная ничья

Страшная сила эта ревность. Ужасная и опасная. А что если… Если она пойдёт за ним? Отыщет его и попросит прощения. Может тогда он оставит ту девушку и вернётся домой…

Подошла к двери и замерла. Но ведь она не знает куда идти. Она вообще ничего не знает! Глупая, отставшая от жизни бродяжка! Почему ты такая? Зачем живёшь в этом мире, если никому нет дела до тебя? Ты обуза. Бродячий Котёнок, которого Кир не может выбросить из жалости. Зачем так жить, зная, что он не чувствует к тебе ничего?

Кристина повернулась и медленной, но уверенной походкой направилась в ванную комнату, где ещё сегодня видела острую бритву Кирилла, похожую на нож.

Кирилл

— Простите, но… Откуда вы знаете мой адрес? — похоже, Раису Николаевну не особо волнует, что я каким-то странным образом попал в её нафаршированную квартирку посреди ночи. Тоже мне, женщина Бонда. Как продержалась только со своим «бизнесом» столько лет?

— То есть… Я хотела сказать… Чёрт возьми, да что вы вообще делаете в моём доме?! — ну вот, дошло, наконец.

— Пришёл обсудить последние детали нашей сделки, — сажусь в кресло напротив неё, демонстративно выложив на журнальный столик ствол с глушителем.

— Это… Это оружие? Что вам нужно? — она медленно выполняет мой немой приказ и присаживается, нервно теребя в руках какую-то салфетку.

— Хочу знать, вы нашли мне девочку? — вряд ли моё лицо сейчас выражает хоть какие-то эмоции и ей трудно понять, что происходит, а безызвестность, как известно, пугает похлеще открытой угрозы.

— Чтобы задать этот вопрос, вы пришли в мой дом с оружием? — эта старая карга начинает меня раздражать своей тупостью.

— Я жду ответ.

— Да, я уже нашла подходящую кандидатуру… — её здорово потряхивает, но деловую жилку в этой бабе не истребить. — Четырнадцать лет, зовут Жанна, из родственников только дедушка-маразматик, но он давно её не навещает. Скорее всего, просто забыл о её существовании. Но если что… Я со всем разберусь, вам не о чем беспокоиться… По всем документам девочка будет числиться безвести пропавшей. Дети часто сбегают из детского дома…

Вот оно, значит, как. Эта старая сука списывала детей в утиль, при этом заявляя, что они просто убежали. Твою же мать! Неужели у властей не возникло никаких вопросов по этому поводу?

— И сколько же таких девочек ты успела продать за всю свою поганую жизнь? — сцепляю руки в замок, дабы не сорваться раньше времени и не врезать ей по морщинистой роже.

— Простите?..

— Свою пасть открывай только для того, чтобы ответить на интересующие меня вопросы. Итак, сколько детей ты продала извращенцам с толстым бумажником?

— Извращенцам? — строит из себя святую невинность.

— Только не говори, что не знала, — улыбаюсь зло, с ненавистью. Она ёжится.

— Мне нет до этого дела. Я действовала исключительно в интересах нашей нации, которая и так вырождается. Скажите мне, какой прок человечеству от этих отбросов? Больные наркоманы и физические уроды плодятся, как тараканы, а затем спихивают своих выродков государству на попечение. А потом это отребье возвращается на улицы и снова репродуцируется, подобно плесени! По-вашему, что ждёт нас в будущем? А я скажу вам! Гниль, вонь и сифилис! — эко её прорвало. Защитница человечества, блять!

— И поэтому ты решила, раз уж мы и так катимся в ад, то почему бы на этом не заработать, да? — просто не представляю, как ещё держусь.

Старая сука мерзко так ухмыляется своими бесформенными губами, взирая на меня почти без страха.

— Они всего лишь безродные дворняги.

Эта фраза и становится контрольным выстрелом в остатки моего самообладания. Тем самым выключателем, что в последнее время так часто щёлкает в моей и без того больной башке. Но у меня осталась парочка самых важных вопросов.

— Сколько их было и всех ли ты помнишь?

— Семь. И да, я помню каждую из этих шобл.

— Ты продала их всех Григорьеву?

Она явно удивлена.

— Да.

— И ты ни разу его не спросила, куда делась предыдущая девочка? — риторический вопрос.

— Мне нет дела до этого.

— Кристина Иванова. В подробностях.

Глава 4

Кирилл

Захожу в дом и ищу глазами свою малышку, но её нет. Странно. Неужели так сильно обиделась? Обычно она встречает меня у порога, видимо, всё время дожидается под дверью. Приятно, конечно, не поспоришь. Но всё-таки она же не собака, чтобы так… Может, наконец, поняла это? Или уснула?

Изо всех сил пытаюсь найти этому оправдание, пока ищу её по всему дому. И нахожу…

— Еб твою мать, Кристина! — несусь к малышке, что сидит с траурным выражением лица, прислонившись к душевой кабине. В руке она сжимает опаску, которой я бреюсь, а губы дрожат от рыданий. — Ну-ка дай сюда! — вырываю из её рук лезвие, а она и не сопротивляется, лишь тихонько икает, видимо, плачет уже давно.

— Ты что это задумала?! А если бы я не пришёл до утра?! Ты что, совсем что ли?! — с трудом сдерживаюсь, чтобы не обложить её трёхэтажным матом и, притянув к себе, подхватываю на руки своего Котёнка.

— Я не смогла… Я хотела, но не смогла… — еле слышно шепчет мне в шею, отчего по коже пробегает ток.