Бездушный

В какой-то момент, когда мне кажется, что это слишком для Марии, замедляюсь, но девочка сама подается ко мне, прося большего. Хватаю за волосы, наматываю растрепанную косу на кулак и тяну на себя, продолжая трахать.

Нас обоих трясет от этой похоти. Мне самому хочется покричать, как это хорошо. Нереальный кайф – иметь возможность вот так отпустить себя с женщиной и понимать, что она принимает всё и ей нравится.

Маша снова кончает, уже беззвучно глотая воздух, а я вдалбливаюсь в нее еще, и еще, и еще, пока не теряю себя в этой женщине. С хриплым стоном резко выхожу из ее мокрого лона и кончаю, заливая горячей спермой ее попку и поясницу.

Падаю на девочку сверху, прижимаясь грудью к спине, дышу в ее шею, пытаясь прийти в себя, ощущая барабанящее сердце где-то в висках.

Несколько минут тишины, только наше общее сбивчивое дыхание и стук сердца…

Поднимаюсь, встаю с кровати и натягиваю брюки. Маша так и лежит на животе, уткнувшись в подушки. Рассматриваю засосы на ее плечах, красные следы от моих пальцев, сперму на пояснице. И это красиво. Женщина с такими отметинами должна принадлежать мужчине, который это сделал.

Но, блядь, не могу сказать ей, что она моя.

Не могу...

Хреново.

Я мудак, да.

Трахать могу, а присвоить и взять ответственность – нет.

— Иди в душ. Я скоро вернусь, — сообщаю ей.

Спускаюсь вниз. И прямо с голым торсом выхожу на крыльцо. Прикуриваю сигарету, курю глубокими и порывистыми тяжками. Остываю, снова обретая холодное равновесие.

Прохожу на кухню, наливаю стакан воды, поднимаюсь наверх, в ее спальню. В комнате пахнет нашим сексом и ее духами. Маша снова в кресле, укутанная в большой белый пушистый халат с капюшоном, на котором длинные заячьи ушки.

Зайчонок.

Ну какая из нее аферистка?!

Трогательная. Не плачет, в глазах нет испуга и шока, больше пустоты и сожаления.

Понимаю. Но сейчас не об этом.

Она смотрит на разорванное мной платье на полу.

— Я куплю тебе таких сотни, выкинь его, — сообщаю ей, протягивая стакан воды. Послушно берет, пьет. Сажусь на кровать рядом с ней.

— Не надо, — произносит она.

— Что не надо?

— Не надо мне никаких платьев, — отрицательно качает головой.

Ладно, чёрт с ними, с этими платьями, потом разберёмся. У нас тут проблема посерьёзнее. А насколько серьезно – мы сейчас выясним.

— Тебе нужна помощь?

Кивает, не смотря мне в глаза.

— Рассказывай. Всё честно, ничего не скрывая.

— Я даже не знаю, с чего начать… — растерянно шепчет она. — Я такая дура, — кусает губы.

— Начни с начала.

— С начала… — растерянно повторяет она. — Отца у меня не было… Ну, точнее, он был, конечно…

Не настолько сначала я хотел, но не перебиваю, слушаю, пусть говорит. Хоть узнаю женщину, которой доверяет мой сын больше, чем мне. Давно надо было узнать.

— Отец погиб на работе, когда мне было года три. Я и не помню его, — пожимает плечами, плотнее кутаясь в халат, словно ей холодно, хотя в комнате душно. — Мама вышла замуж за Сергея. Жили мы в нашей квартире. Я знала, что он не мой отец. Нормально жили. Не то чтобы я очень любила Сергея. Он всегда был отстранён от меня. Не обижал. Но внимания не уделял. В общем, всех всё устраивало. Когда мама умерла, я тоже жила с ними вместе. Проблемы были с деньгами, лишнее не тратила, копила. Как выяснилось, мама написала на меня дарственную, и на квартиру имела право только я. Отчим стал пить после смерти матери. Он по-своему тоже очень переживал. Я не выгоняла его. Мне было даже жалко мужчину. Он свою старую машину продал, чтобы поставить маме хороший памятник. Через полгода, когда я могла вступить в права наследия, решила оформить документы и продать квартиру. Хотела купить себе жилье меньше и отчиму что-нибудь. Но выяснилось, что документов на квартиру нет. Они в залоге у работодателя Сергея уже давно. Я так и не поняла по его пьяной речи, зачем они с матерью заняли деньги и заложили квартиру. Он не смог мне это внятно объяснить. Там долг на четыре миллиона – больше, чем стоит наше жилье, накапали огромные проценты. Были какие-то расписки у нотариуса. Но, как объяснил мне адвокат, к которому я обращалась за консультацией, всё можно оспорить в суде. А на суды денег не было. Кредиторы резко активизировались и начали давить. Нам два раза поджигали дверь, названивали. Мужчина, который схватил меня сегодня, приходил ко мне на работу и угрожал, требуя отдать долги. Его не интересовало, что я ничего не занимала и вообще не в курсе. Наследница я – значит, отдавать долги тоже мне. Это он мне поведал, что Сергей крупно попал на работе, просрав большую сумму компании.

— А ты, Машенька, вообще не в курсе, что это называется «вымогательство» и нужно было не к адвокатам идти, а к ментам? — интересуюсь у нее я. Мария резко разворачивается ко мне с распахнутыми глазами. Ну хоть не пустая теперь, злится на меня – уже лучше.