Бездушный

— Это хорошо. Мне нравятся... юные девственницы, умеющие быть... — старик пискляво хихикнул, — ...похотливыми. Меня это... забавляет...

Он щёлкнул пальцами, и из глубины зала к нему «подъехало» кресло.

«Щелчок» был не более чем показухой. Алина успела заметить, как полыхнул магией один из висящих на взире рунных камней.

— Танцуй, — приказал он, плюхаясь в кресло.

И девушка начала танцевать.

Это, наверное, был самый эротичный из танцев, которым её обучали в школе невест. Его полагалось танцевать перед первым и самым главным соитием в жизни юной красавицы.

Этот танцевальный шедевр был призван сводить с ума того, кому он предназначался, Мысли, желания, чувства — всё подчинялось искренней и совершенно безудержной страсти. Любое движение, всякий «случайный» изгиб молодого женского тела, прикрытого тонкой накидкой, ничуть не скрывающей, а скорее наоборот подчёркивающей каждую впадинку, выпуклость или ложбинку, заставляли любого мужчину рычать от накатывающего возбуждения и забывать обо всём, кроме неистового желания овладеть той, что танцует сейчас лишь для него одного. Той, что вложила в свой танец всё, что у неё есть, было и будет, включая божественную и бессмертную душу и дьявольски грешное тело...

«Пери Алина, вы точно уверены, что сумеете в одиночку одолеть великого взира? — спрашивал её два дня назад Эрхан-бей. — Он очень сильный саир. Сильнейший в Ривии».

«Уверена, — без тени сомнения отвечала Алина. — Можете быть спокойны».

Сегодня её уверенность дала сбой. Старикашка Бшага́т оказался действительно сильным саиром. Его амулеты были под завязку заполнены рунной энергией. Мало того, они соединялись друг с другом в сложную идеально работающую систему. Одни артефакты отвечали за нападение, другие за защиту, третьи за восстановление сил, четвёртые за их прибавление...

Алина легко могла выкачать из них магию, но это ничего не давало. Взир с той же лёгкостью мог сразу же вызвать охрану.

«Пери» могла поступить иначе, наоборот: залить артефакты силой (благо, её тут хватало), «закоротить» их и в результате поступить с взиром так же, как с давешними разбойниками — взорвать его вместе с рунами. Но в этом случае ни о каком алиби не стоило и мечтать. Ворвавшиеся в опочивальню евнухи разбираться не будут, а просто прикончат удачливую диверсантку-бомбистку. И это если вообще найдётся куда врываться. Опыт, приобретённый в пустыне, буквально кричал о том, что заодно с взиром взорвётся и половина дворца, похоронив под обломками и правителя, и Алину, и целую кучу слуг и придворных...