Бездушный

После столь ярких и яростных игрищ я спал, как убитый, но, что удивительно, впервые за эту неделю выспался. С кровати поднялся рано. Как все. Когда здешнее Солнце едва оторва́лось от горизонта.

Внизу меня уже ждали. Аршаф, собравшийся по походному, Тур, Лика, Рей...

Я выложил на стол портальный кристалл. Бросил взгляд на Аршафа. Тот молча кивнул и запустил в меня добрую порцию маг-энергии (фиг знает, что за заклятье, никакого значения это не имело). Глубоко выдохнув, я отправил эту энергию в артефакт.

— Представил то место, куда надо прыгать? — посмотрел я на «вора».

— Представил. Поллиги от Драарана. Люди там появляются редко.

— Отлично!

— Тогда, значит, прыгаем?

— Не торопись, — остановил я его, снял с плеч рюкзак, вынул оттуда три рунных пластинки и вручил их по очереди Лике, Туру и Рейне. — Держите!

— Что это? — поинтересовалась «лучница», покрутив в пальцах доставшийся ей латунный прямоугольник и не найдя в нём привычной магии.

— Рунные артефакты. Даруют владельцам удачу. К сожалению, одноразовые, — развёл я руками. — Удача такая штука... на части её не разделишь.

— Удача — это хорошо. Удача нам пригодится, — хохотнул Тур, подбросил артефакт вверх, поймал и спрятал в кошель. — Как действует, скажешь?

— Просто держите их при себе, и когда вам реально понадобится удача, он активируется. Сам активируется, без чьей-либо помощи.

— Здо́рово! Как раз то, что нужно, — восхитился «охотник» и повернулся к «музе». — Что скажешь, Рей?

Женщина внезапно вздохнула.

— Хорошая вещь, но... мне это не нужно.

— Не нужно? Но почему? — удивился я.

Рейна пожала плечами и улыбнулась:

— Да просто я уже получила свой... талисман на удачу... без всяких рун...

Сказала и посмотрела мне прямо в глаза:

— А у тебя такой есть?

Я покачал головой:

— Нет.

— Почему?

— На меня он не действует. Удачу на себя не набросишь. Можно лишь на другого.

— Жаль, — огорчилась Рейна. — А на него можно? — кивнула она на Аршафа.

— Можно, но не получится.

— Почему?

— Пластинки закончились. А на те, что уже наклепал, новые записи не ложатся. Так что он тоже без артефакта, увы.

Рей раздумывала не больше секунды.

— Возьми, — протянула она свою пластинку Аршафу. — Тебе она больше понадобится. А у меня, как я говорила, талисман уже есть...

Портальное зеркало замерцало перед нами через минуту. А до того я сделал ещё кое-что.

Снова откинул клапан у рюкзака и вытащил из него мешочек со «слезами дракона».

— Берите. Теперь это ваше.

«Слёзы» раскатились по столу янтарными шариками. Все, включая Аршафа, смотрели на них, раскрыв рты.

— Здесь тридцать шесть штук. Каждому, получается, по девять камушков, — продолжил я, мысленно усмехнувшись. — Мне они, в общем, без надобности, магичить я не умею. А вам пригодятся. Хотите, камень Баат заряжайте, хотите, себя. Короче, без энергии не останетесь. Вот как-то так...

Первым в себя пришёл Тур:

— И ты это всё скрывал? Скрывал такое богатство? Я думал, ты уже всё потратил.

— Поэтому и скрывал, что богатство, — изобразил я натужный смешок. — Вы же меня первые и раскулачили бы.

— Раскулачили бы обязательно, — Рейна шагнула вперёд и, никого не стесняясь, одарила меня горячим поцелуем.

— Всё бы отняли, — согласилась Лика и сделала то же самое, что и Рей, но только «стесняясь»: аккуратно, в щёчку, по-сестрински.

Тур лобызаться не стал, а просто пожал мне руку. Аршаф ограничился лёгким кивком, собрал причитающиеся ему «слёзы» и указал на «забытый всеми» портальный кристалл:

— Ну что? Теперь уже можно?

— Можно. Поехали...

Перед тем шагнуть за «вором» в портальную рамку, я оглянулся на Рей.

«Что она всё-таки имела в виду, когда сказала, что талисман на удачу у неё уже есть?..»

Через мгновение сиренево-серая плёнка схлопнулась у меня за спиной.

— Ложись! — рявкнули слева.

«Вжжих!» — просвистел возле уха огненный шар...

* * *

Ворота во дворце Великого взира до боли напоминали те, какие Алина видела лишь на картинках, но всегда мечтала увидеть воочию: дотронуться до изразцов, погладить выступающие барельефами золотые фигурки фантастических птиц и зверей, затем отойти назад, задрать голову и застыть в немом восхищении от арок и стен, переливающихся всеми оттенками синего, от светлой небесной лазури до густого, будто замешанного с чернотой ночи индиго.