Бездушные. Изнанка

- А я-то дура понадеялась, что в тебе есть хоть капля человечности. – на последних словах её голос дрогнул. А в его животе шевельнулся тёплый сгусток.

Верно. Дура. Ты, видимо, уже привыкла, что каждый раз пролетает…

- Выходи. – Туз делает шаг в сторону, освобождая проход. Мысленно он уже глубоко в ней.

Девушка слабыми толчками переступает с ноги на ногу. Мешкается несколько секунд, но всё же сдвигается вперёд. Держит ручками вырез халата, плотно прижимая махру к груди. Подбородок не опускает. Умудряется со своего метра с кепкой, смотреть на него свысока.

Обходит брюнета, и проскальзывает в дверь. Руслан прикусывает предвкушающую улыбку и выходит следом.

Ловит её взглядом на кухонной зоне. Влада мечется, озираясь по сторонам. Глаза по столешнице бегают.

- Что-то потеряла? – Туз иронично вскидывает бровь и поджимает подбородок.

Ну, конечно. Ножичек ищет. Думает, что самая умная.

Он припрятал абсолютно все ножи, и даже вилки ещё в то время, когда Шурик рассказывал ему о последней охоте и своих трофеях.

- Ты не сделаешь этого! – Шипит, впиваясь белыми пальцами в столешницу.

- Сделаю. – так спокойно, что ей становится нехорошо. В серых глазах огромными буквами было написано, что он не шутит. И даже не пугает её. Он просто говорит, как есть.

- Будь ты проклят!! – кричит, чувствуя, как глаза застилают позорные слёзы. – Ты не можешь! Я не вещь! Не шлюха! Ты не можешь распоряжаться мной!!

Её пальцы отрываются от столешницы и начинают хватать со стола всё, что попадается под руку. Влада начинает беспорядочно швырять в мужчину то тарелку со свежими фруктами, то дощечку, то салфетницу. Вздрагивает, когда он, наконец, срывается с места и парой шагов настигает её. Перехватывая руки и заводя их ей же за спину.

Сжимает пальцами одной руки хрупкие запястья, а другой перехватывает подбородок. Сдавливает до боли. Ничего не говорит.

Только напирает всем весом. Наступает на неё, заставляя попятиться.

До тех пор, пока её икры не упираются в жёсткий каркас. Толчок. И он роняет её на кровать. Так грубо, что, кажется, её душа покинула тело вместе с воздухом, что со свистом вырвался из лёгких.

Глава 14

Она дышала, как загнанная лошадь. Тонкие ноздри раздувались, а руки шарили по покрывалу, в поисках опоры. Скользнула было на противоположную сторону, но Руслан оказался быстрей. Подцепил пальцами лодыжку и рванул на себя. Предостерегающе покачал головой, но на неё это не подействовало. Зарычала, и с новой силой бросилась, размахивая ручками, и пытаясь отбиться. Толкала в крепкую грудь, когда он, поставив колени на кровать, навис над ней, словно коршун над своей добычей.

- Отвали от меня! – зашипела, вжимаясь хребтом в упругий матрац.

Снова перехватил свирепые ручки, что успели пройтись острыми ноготками по шее, оставляя на коже борозды. Прижал их коленями к покрывалу, и схватился за её лицо. Резким движением вцепился пальцами в девичьи скулы, дергая на себя. Окунулся в янтарные глаза и понял, что тонет в них. Растворяется. Бля, так не должно быть.

Дышал так же тяжело, как и она. Даже слишком. Для него. Казалось, заговори он сейчас, и подавится собственными словами.

Опустил взгляд на тонкую шейку. На ней так бешено пульсировала венка. Хотелось вцепиться в неё зубами.

- Мразь. – цедит Влада сквозь сдавленные челюсти, и дёргается в его руках. А Руслан уже не слышит. Опускает ресницы… смотрит туда, где полы халата разошлись в стороны, обнажая его взгляду грудь. От неё исходил жар. Он опалял его собственную кожу, разгоняя тепло по венам. Её тело такое прекрасное. Влекущее.

- Не смей… - взбрыкивает, отчего белоснежный халат разъезжается в стороны ещё больше. Чёрт. – Не смей! – срывается на крик, когда Руслан отпускает её лицо и склоняется над соблазнительными полушариями. Ниже. Ближе. – Не смей, я сказала! – почти плачет, когда его губы смыкаются вокруг соска.

Как только его язык ощутил под собой мгновенно твердеющую бусину, остатки рассудка рассеяло прахом по комнате.

Сквозь шум в ушах до него доносится её истошный рёв. Словно раненая львица. Выгибается под ним, почти до хруста в позвонках, мечется в смехотворных попытках оказаться, как можно дальше.

Не сейчас. Он не сможет остановиться.

Потому что капкан щёлкнул с такой силой, что обратного хода уже нет.

Перемещается на другую грудь, сминая её жёсткими пальцами, проводит по темному соску языком… так и знал. Они гораздо слаще шоколада.

- Ублюдок! – продолжает поливать его грязью. Пусть. Если ей от этого легче. Пусть. Он переварит. Даже не заметит. И ты перевари.

Его губы лихорадочно сминают нежную кожу. Рыча, покусывая, именно так, как он это себе и представлял. Доводя самого себя до исступления.

Влада снова выгнулась дугой, попыталась достать до его спины коленками. Тщетно.

Обхватил девичье лицо ладонями… жёстко, больно, безжалостно вминаясь в её рот. Такой горячий. Дышащий отчаянием.

Всё вокруг перестало существовать. Только она, его язык. Твёрдый, атакующий, врывающийся. Он так её хотел. Блять. Хотел, как умалишённый.

Чувствовать, прижимать к себе, дышать ею. Въедаться в её рот и охуевать.