Бездушные. Искупление

Минут двадцать рассказов о последствиях и ещё о чём-то, кипа бумаг на подпись. Но я почти ничего не помню.

- Мне всё равно… - Выдыхаю, а такое чувство, что сейчас начну плеваться кровью. – Я всё подпишу. Только скорее…

Прошло минут десять, и мне, наконец, полегчало. Я вновь смогла дышать и даже говорить не захлёбываясь болью. Слабачка? Да.

Накатывала дремота, и сейчас мне бы очень хотелось, чтобы мама была рядом. Такая, как раньше. Та, что держала меня за руку. Та, что когда-то искренне волновалась за меня. Но... к слову, Николас снова отправил её в реабилитационный центр...

И я заснула. На пару часов выпала из реальности, чтобы набраться сил и позже сделать всё, чтобы встретиться с малышом…

…

Николас

Я почти отчаялся. Мой телефон разрывался от звонков. Мне наперебой названивали то Руслан, то Марк.

Я выкурил пачку сигарет, и Каталина, всё-таки достала мне флягу с водкой. Правда, было там на один раз… и на том спасибо.

Глаза норовили закрыться, но я понимал, что спать нельзя. Сколько я уже жду?

Часа четыре. Может, пять. Может больше. Я потерял счёт времени.

Снова уселся на диван и опустил голову, подпирая её ладонями, готовый завыть от неизвестности. Я их всех перестреляю к мудям собачьим, если со Снежком или с ребёнком что-то случится…

- Где наш папа?!

Громкий и бодрый голос откуда-то сверху заставляет меня подскочить на месте. Доктор стаскивает с лица маску, и рукавом стирает со лба капельки пота. Твою ж мать, будто это он рожал…

- Какие новости? – Сдвигаю брови, до сих пор не веря, что… всё закончилось?

- Вы можете застегнуть ваш халат, - Кивает на моё одеяние. – Тщательно вымыть руки, надеть маску…

Я ему сейчас голову откручу нахер…

- И пройти к супруге.

- Всё же хорошо? – Руки, блять, дрожат, и у меня не получается застегнуть халат.

- Всё отлично. – Лыбится тот. – Но только недолго. Маме и ребёнку нужно отдохнуть.

Киваю и провожаю хмурым взглядом удаляющуюся фигуру доктора. В это время ко мне подходит Ката и торопливо застёгивает пуговицы на моём халате. Опускает ладонь на мою грудь, привлекая к себе внимание.

- Поздравляю, милый мой. - Её голос отдаётся эхом в моей голове. Тётушка тянет меня за шею и прижимается губами к моей щеке. – Иди уже.

И я срываюсь с места. Бегу в уборную и тру руки под сильным напором горячей воды. Наспех сушу их, и цепляю на морду маску.

Ничего не вижу перед собой, когда, наконец-то, оказываюсь там, куда меня не хотели пускать даже под прицелом.

Толкаю дверь, за которой пряталась Снежок, и на мгновение замираю на месте. Ноги в миг немеют, а в горле пересыхает.

Вот она. Такая… у меня слов не хватает.

На её груди лежит крохотный комочек…

- Снежок… - Выдыхаю в запале, делая широкие, но неуверенные шаги. Почти крадусь к ней, не зная куда смотреть. Моё сердце, кажется, сейчас пробьёт грудную клетку.

Приближаюсь вплотную и склоняюсь над ней. Касаюсь дрожащими губами её губ, и заглядываю в белое одеялко. У меня глаза, чёрт их дери, начинает припекать.

- Я так люблю вас. – Шепчу, боясь прикоснуться к новой жизни.

- Это взаимно, Нико. – Улыбается Снежок, делая меня пиздец каким счастливым! Заслуживаю ли я это? – Познакомься, папа. Это наша девочка… Доминика.

Конец.