Бездарыш

– Темно, – качает головой Дормиан. – Может, шар туда скинуть? Как раз пролезть должен.

– Успеем. Брось лучше в трубу.

Боюсь, я уже знаю, к чему это приведёт, как известен мне и печальный итог предстоящего состязания. Пол в моём квадрате поднялся, но потолок, до которого изначально было метров тринадцать, не пополз вверх синхронно с полом, оставшись на месте. Мне едва ли грозит быть раздавленным, а вот мой оппонент при дальнейшем уменьшении площади пола точно свалится вниз.

Но нужно проверить. Проверить всё от и до. Может, я ошибаюсь. Дормиан подносит свой шар к стеклянной перегородке и бросает его в расположенную на его стороне трубу. Я был прав. Всё обратно. Мой пол опускается вниз, его выползает полосками из дальней стены, закрывая чернеющие пустотой на краях комнаты летуна щели. Пять секунд – и всё вернулось в изначальное состояние.

– Что за качели? – бормочет летун. – А, если ещё один?

Не дожидаясь моего одобрения, он бросается обратно, к трубе, над которой уже висит новый шар, хватает его и тащит к перегородке. Через пару мгновений уже пол в его комнате ползёт вверх, а в моей появляются щели вдоль стен. Тут всё ясно.

– Дай-ка я ещё брошу, – пятится к дальней трубе Дормиан.

Дрогнувший голос выдаёт летуна. Он тоже всё понял.

– Подожди! – пытаюсь остановить я его. – Сначала всё нужно обдумать.

Но Дормиан уже схватил новый шар и бежит с ним обратно. Дурак! Ему в этой гонке не выиграть.

– Не спеши! – кричу я, в свою очередь бросаясь за шаром. – Нужно проверить щель.

Но летун уже всё для себя решил. Засунув шар в трубу, он, не слушая меня, кидается обратно за новым. Сбегал, притащил, бросил. Его пол ползёт ещё выше, мой же с краёв убегает двумя новыми полосками в стену, опять уменьшаясь в площади. Щели выросли вдвое. Только это легко обратимый процесс. Стоит мне бросить свою сферу в приёмник, как движение пола, что в его, что в моей комнате, тут же меняет вектор движения на противоположный.

– Да остановись ты! Давай всё обсудим!

Летун возвращается к перегородке с новым шаром в руках. Я тоже хватаю ещё один. Раз – и пол в комнате Дормиана снова пополз вверх. Два – и он опять опускается. Глупая, бесполезная гонка. Не верю! Должен быть другой выход.

– Ты не сильнее меня, – продолжаю я попытки достучаться до летуна. – В выносливости мы примерно равны. Заканчивай.

Куда там. Дормиан даже не хочет смотреть в мою сторону. Ещё в самом начале он сбросил со спины мешающие ему: лук, рюкзак и колчан. Теперь к ним и к валяющемуся на полу копью отправляется сдёрнутый с пояса на бегу топорик. Разумно. Я тоже избавился от лишнего груза. Но это ему не поможет. Если цель испытания – сбросить соперника в пропасть, Дормиан непременно сегодня умрёт.

Вот только не верю я в подобное расточительство. Какой смысл в том, чтобы гарантированно уменьшать вдвое число добравшихся до Суши идущих к Вершине? Нора, из которой назад возвращается только кто-то один? Нелогично. Испытания Бездны отсеивают слабейших, но это слишком уж жёсткий подход. Должен быть другой выход.

И я судорожно ищу его, продолжая перетаскивать шары из трубы в трубу. Чем закончится испытание? Допустим, пол в одном из квадратов пропадёт полностью, и находившийся в этой комнате человек упадёт вниз. Другой в это время поднимется ровно на десять метров вверх и окажется примерно в трёх метрах от потолка. И, что дальше? Одна из стен отъедет в сторону и выпустит победителя?

Но, к чему тогда этот подъём? В условном перетягивании каната, которым нам здесь предложено заниматься, вполне хватило бы простого уменьшения-увеличения площади пола без всяких подъёмов. В Бездне ничего не делается просто так. Какой цели служит это движение вверх? Нужно внимательно всё осмотреть и провести пару экспериментов.

– Да хватит уже! Это не то, чем кажется. Остановись!

Дормиан уже красный. Ещё пара десятков шаров, и он начнёт выдыхаться.

– Нам не нужно бороться друг с другом. Это глупо. Остановись! Вместе мы найдём другой выход.

И, наконец-то, хоть какая-то реакция.

– Прости, Ло! Я не хочу умирать! – не глядя на меня, выкрикивает Дормиан. – Ты меня не обманешь.

Глупец. Он считает, что та небольшая фора, которую он получил, поможет ему победить. С перепугу забыл про моё преимущество. Значит, напомним.

– Не глупи. Я же просто съем боб, когда выдохнусь. Не заставляй меня это делать. Бобов у меня слишком мало, чтобы тратить их просто так.

Слава звёздам… Дошло, наконец. Летун вздрагивает и испуганно предлагает:

– Ты первый. Остановись, и я следом.

– Хорошо, – соглашаюсь я и, остановившись, опускаю шар, который нёс, на пол.

Если это уловка, придётся есть боб и доказывать дураку свою правоту. Припру его к стенке, и никуда он не денется. Так или иначе я заставлю летуна себя слушать. Он нужен мне.

Но нет, у Дормиана хватает ума понять тщетность своих прежних потуг. Летун останавливается, опускает шар и, тяжело дыша, начинает оправдываться:

– Прости. Бес попутал. Зная, какой ты… решительный, – заменяет он в последний момент слово: «расчётливый» на более ласковое, – испугался, что… Ну, ты сам понимаешь. Не держи обид. Это страх всё.