Без выбора. Влад

— Это уже потом до меня, дурехи, дошло, что непонятно что ещё со мной было бы, не окажись я под защитой семьи Багровских. Мой же отец дел наворотил, врагов нажил. Меня могли и под замес пустить. Лишь потому, что я якобы вошла в клан Багровских, меня никто не трогал. Хотя в то время тот же Влад пугал до жути. Я — пигалица, а тут взрослый мужчина. Да ещё и такой серьезный. Безэмоциональный.

Вита замолчала и бросила хитрый взгляд на Машу, явно рассчитывая услышать в ответ их историю.

— Влад умеет произвести впечатление. В нашу первую встречу он тоже меня напугал. И тоже, можно сказать, взял в плен.

Вита хмыкнула и покачала головой.

— Я так и знала.

— Почему?

— Не знаю. Не умеют они что ли по-другому. Тссс… Потише говори, пожалуйста. Сейчас мы глянем, что делает наш разбойник, и вернемся к мужчинам.

Малыш спал, сладко посапывая. Маша близко не подходила к кроватке, всё-таки она незнакомый человек. Вита немного похлопотала над сынишкой, проверила не мокрый ли он, поправила одеялко.

Маша наблюдала за ней, а у самой из головы не шла фраза, что Багровские иначе и не умеют. Нахрапом. Сразу присваивают себе женщин, так получается? И её тоже присвоили?

А она ведь хотела…

Смотря на жену Багровского-младшего, которого видела лишь мельком, такую счастливую, домашнюю, улыбающуюся, Маша отчетливо поняла, что влюбилась в Багровского-старшего.

глава 20

— Мне понравилась семья Виталины и Романа. Илья — прелестный карапуз.

— Ну да… Зафаршмачил мне рубашку и доволен.

— По тебе не скажешь, что ты сердишься.

— Особенная…Да пусть хоть каждый день портит. Я не против.

— Он твой крестник?

— Да. Поэтому буду баловать. Назло Ромычу.

Маша не поверила Владу. То, что будет баловать — определенно. Но не назло брату. Стоило в их обществе провести пару минут, чтобы понять, что между братьями крепкая духовная связь. Даже не родственная, а что-то большее. Родственники зачастую бывают только на бумаге. В жизни готовы подставить и отсудить последнее жилье.

Здесь — другое.

Два брата. Опора друг друга. Непоколебимые стены, которой прикроют и других.

На Машу накатывало. Она себя не узнавала. Свои ощущения. Восприятие.

Даже Влад чувствовался иначе.

Именно чувствовался, не воспринимался.

Как будто с неё сорвали темную вуаль. Она после разговора с Витой то и дело смотрела на мужчину, что весь вечер находился рядом. Сидел, брал как бы невзначай за руку, приобнимал за талию. И если бы вчера она подумала, что это обыденно, нормально, то сейчас нет.

Она с дня похорон мамы забыла, с кем находится рядом.

Кто мужчина, в чьем доме она живет.

Кто каждый вечер терпеливо укладывается рядом с ней в кровать, целует, возбуждается, но не трогает. Потому что дал слово. Потому что иначе не может.

Влад Багровский.

Человек, про которого ходили самые разнообразные слухи. Как хорошие, так и плохие.

Мужчина, при взгляде на которого возникали самые противоречивые чувства — от желания никогда с ним не пересекаться до потребности тотчас отдаться.

Он — хищник. Хозяин каменных джунглей.

Опасный.

Притягательный.

Где-то жестокий.

Или как сегодня — невероятно домашний.

Её?

Пульс у Маши зашкаливал. Дыхание обжигало горло.

Всю дорогу она то и дело поглядывала на него. Влад спокойно вел большой внедорожник, лишь изредка бросая взгляд в её сторону.

— Минни, всё хорошо?

— Влад, почему именно Минни?

— Минни Маус — подруга Микки Мауса.

— Я знаю, кто такая Минни.

— Прекрасно.

— Но ты так и не объяснил, почему.

— В нашу первую встречу у тебя на голове были забавные шишечки из волос. Как ушки у мышки. Поэтому Минни.

Господи…

Он помнит, как она выглядела в их первую встречу. Пусть и времени прошло совсем ничего. Обычно мужчины сразу же забывают подобные мелочи.

Это обычные мужчины — правильно.

Он — другой.

Особенный.

— Мы договорились с Виталиной на днях встретиться. Кофе попить. По магазинам пройтись. Ты не возражаешь?

Влад с легким удивлением посмотрел на неё.

— Почему я должен возражать? Я буду только рад, если вы подружитесь.

По приезду Маша сразу же направилась в ванную. Прикрыв за собой дверь, прижалась к ней спиной.

Внизу живота слабо потянуло, и девушка сжала ноги сильнее.

Желание…

Уже знакомое, вновь заявившее о себе с новой силой.

Всю дорогу она размышляла об установленном табу. Маша не относила себя к числу сильно верующих, но считала, что небольшой траур выждать обязана. Сорок дней — не так уж и много. Самое сложное оказалось сказать об этом Владу. Она признавалась честно — опасалась его реакции. Отчасти её страх оказался оправданным — решение воздержаться Владу не понравилось. Но он принял её позицию. Более того! Не оттолкнул, не попросил собрать вещи и не спровадил к выходу. Маша пошла ещё дальше. От его поцелуев и тепла она не отказалась.

Не смогла.

Её тянуло к нему, как магнитом.

Может…хватит?

Да, сорок дней не выдержано. Но если всё естество, душа просится к человеку, стоит ли противиться?

Маша пробыла в ванной долго. Тщательно промыла волосы, умаслила тело душистым бальзамом. Нанесла на запястья и шею любимые духи. Лицо оставила нетронутым.

На тело накинула шелковую комбинацию и халат.