Без выбора. Влад

— Есть немного, — мужчина пожал плечами. — Почему бы и нет? Маш, то, что мужчина собственник — нормально. Главное — доверие между партнерами. Если женщина счастлива со своим мужчиной, она не будет его провоцировать ни короткими топами, ни просвечивающими лосинами. И кто бы что бы мне не говорил, когда женщина оголяется, она жаждет внимания. Нельзя заниматься в спортзале хорошо пусть в тех же трениках, как ты выражаешься, но более плотной ткани? Можно, конечно. А топ куда удобнее футболки? В жизни не поверю. Так что, Особенная, всё относительно.

— Но доверие — двусторонний фактор.

— Согласен. Лично я хочу заслужить твоё доверие.

Ну, это слишком!

Честно. Вчера рассказ про семью с намёком на серьезность отношений. Сегодня продолжение в диалоге.

— Мои треники сделаны из плотной ткани, — фыркнула Маша и поспешно ретировалась в спальню. Зачем? Да неважно! Главное — сбежать.

Она сделала звонок маме. Та хорошо себя чувствовала, пришли анализы, тоже неплохие. Маша поймала себя на мысли, что улыбается, слушая голос родительницы.

Может, в жизни Марии заканчивается черная полоса и начинается светлая?

После завтрака Влад попросил подождать её тридцать минут.

— Несколько звонков.

— Я как раз переоденусь, — девушка довольно улыбнулась. — Для прогулки.

— А я едва сдержался от комментария по поводу твоего наряда. Вроде бы разговор шёл про треники, а ты в джинсах.

— Я смотрю тебе понравилось это слово. Час назад даже не знал его значения.

— Никогда не поздно образовываться.

И всё же Маша немного стушевалась, когда выходила из выделенной ей спальни. Она никогда ранее не задумывалась, что простые тренировочные штаны вызывают у мужчин определенную реакцию. Она-то как раз выбирала их за удобство, за то, что не стесняли движений, плотно сидели на талии и бедрах, не сползали и не скользили во время тренировок. Маша не считала себя спортсменкой. Она любила стрельбу, в теплую погоду с удовольствием бегала по стадиону. Сейчас же, одеваясь, дополнительно повертелась перед зеркалом в ванной. Зеркало было в полный рост, и она смогла себя рассмотреть и со спины. Попа, как попа. Даже выгнулась, проверяя просвечивает ли ткань. Нет! Ничего не видно.

Тогда почему, когда она предстала перед Владом, дожидающимся в гостиной, её щеки пылали?

— Хмммм…

— Влад, они нормальные! — тотчас ринулась в атаку Мария.

— Уверена?

Его хриплый голос мгновенно разуверил её. Да ещё и взгляд, которым прошелся по её ногам Влад, демонстративно задержавшись на бедрах.

Щеки Маши зацвели сильнее. Хотя, казалось, куда уж…

Она ничего не ответила.

Зря.

Потому что Багровский, лениво растягивая слова, точно играя с ней, продолжил:

— Знаешь, что лично я думаю, когда смотрю на тебя в этих…трениках?

Ей надо сказать «нет»! Оборвать диалог.

— Что? — выдохнула она.

— Как буду закидывать эти стройные ножки себе на плечи, удерживая тебя за бедра и прижимая сильнее к себе.

Маша выставила вперед руки:

— Хватит.

Но почему вместо того, чтобы оскорбиться и дать понять негодующим тоном, что его слова неприемлемы, она с трудом сдерживала улыбку?

Как выяснилось пятью минутами позже, это было только начало.

Они спустились вниз, вышли во двор, прошли к крытой стоянке.

— Ты говорил про прогулку, — Маша до сих не понимала, куда и зачем ведет её Влад.

— Да. На велосипедах.

Они как раз свернули за угол, и перед Машей предстала целая вереница спортивных велосипедов.

— Кататься умеешь? — Влад остановился рядом с Машей и с интересом заглянул в её немного растерянные округлившиеся глаза.

— Умела. Когда-то очень давно по крайней мере…

— Маша, не слышу в твоем голосе энтузиазма.

Он сейчас серьезно? Подтрунивает над ней? И в его глазах она видит смешинки?

Быть такого не может. Честно.

Во-первых, сам факт того, что она сейчас увидит грозного и чрезмерно серьезного Влада Багровского уже сносит все существующие шаблоны.

Во-вторых, его глаза. Они веселились по-настоящему. Влад словно скинул с себя бронь, убрал некую мрачную атмосферу.

Рядом с ней стоял обычный мужчина. Пусть и не совсем обычный, с этим она погорячилась, и всё же…

— Если я себе что-то сломаю, будет на твоей совести, Багровский.

— Договорились.

Маша наигранно грозно прищурилась.

— Хотя я подозреваю, что твоя совесть переживет и не такое.

— Люблю умных женщин.

От его «люблю» табун мурашек побежал по спине. Маша отвернулась, чтобы скрыть собственную реакцию. Иногда ей начинало казаться, что она для Влада, как раскрытая книга.

Всё оказалось не так плохо, как ей думалось.

Правильно говорят, раз севши на велосипед, будешь помнить механизм всегда.

Маша села. И даже поехала. Вспомнила скорости и прочее.

Влад поехал рядом.

— Особенная, давай налево. Там тропа хорошая.

— Гонял уже?

— Да.

В груди Маши что-то вспыхнуло, опалив внутренности.

У Маши даже руль немного увело, но она вовремя спохватилось.

Что сейчас было?

Ревность?

Нет… Да нет же! Она не может ревновать Влада!

Ревнуют, когда что-то испытывают к человеку. Сильное чувство, непреодолимое влечение. А между ними что? Какая-то война. Противостояние характеров, столкновение интересов.