Без выбора. Влад

Багровский помнил, как она кончала, как вспыхивала от его прикосновений. Она очень чувствительная. Перестанет зажиматься, откроется под его опытными руками — и из неё выйдет прекрасная любовница.

Его любовница.

А там…посмотрим.

Его глаза неотрывно смотрели на Марию. Девушка поставила одно колено на край дивана. Потом второе. Выгнулась в спине, выставляя попу. Влада тряхануло. Какая же красивая! Сука!

Дальше — больше.

Маша вытянула вперед руки, уперлась лбом в диван.

— Наказывай.

Первые секунды Влад ошарашенно смотрел на выстроченную попку. От вожделения перед глазами образовалась легкая пелена. Пришлось моргнуть, чтобы прозреть.

А потом до него дошло.

Она предпочла наказание сексу с ним! Точно сучка! Маленькая и расчетливая! Что же, девочка…Выбор сделан.

У Влада мелькнула шальная мысль вытащить ремень и им пройтись по розовой попке. Увидеть, как на белых полушариях остаются красноватые полосы. Ровные. Аккуратные. Влад умел бить ремнем. Так, что потом человек встать не мог, не то, что ходить.

Да, у Багровского-старшего и такой опыт имелся. Бил ли он ремнем женщин? Бил. Кто любил пожестче. Маша из их числа? Сомнительно. И всё же, вон как встала… Кто-то научил?

Ревность к прошлому девушки неожиданно накрыла Багровского. Что за хрень? Ему всегда было до одного места, сколько партнеров попробовали ту или иную девушку. К Маше — по-другому. Захотелось знать поименно.

И, мать вашу, он узнает.

Расстояние до девушки он преодолел за доли секунды, в два прыжка. Хорошо, что она на него не смотрела. Иначе бы увидела почти звериный оскал, как дернулся кадык. Как заходили желваки на скулах.

Особенная снова вывела его на эмоции.

И ещё какие!

Пока она с ним, ни одна сволочь даже к ней не приблизится! И она никому не будет улыбаться!

В первый удар он вложил половину силы. Бил хлестко. Жестко.

Маша ахнула.

От второго вскрикнула.

Третий был сильнее предыдущих.

Влад бил по одному месту.

Да, он знал, как.

— Значит, наказание, Особенная? Прекрасно… Вот уж не думал, что ты признаешь себя виновной? Не думал. Знаешь, мне тут стало интересно, а не специально ли вы с Верой разыграли спектакль?

Ещё удар.

И ещё.

Маша молчала, больше ни охов, ни вскриков. Только сильнее голову вжала в кожу дивана.

Он сделал последний удар и остановился.

Теперь он перейдет к более изощренному наказанию.

О котором Маша и не подозревала.

Его рука легла на поясницу девушки, надавила. Влад выждал — реакции никакой. Его рука двинулась выше. Он не ласкал, он вдавливал пальцы в кожу, оставляя под платьем такие же розоватые следы на коже. Добрался до шеи. Сжал сильнее. Потом запустил пальцы в волосы и потянул на себя.

Влад жаждал заглянуть в глаза Марии.

Уже периферийным зрением заметил, как странная дрожь сотрясла бедра и ноги Маши. Неестественная дрожь.

Что-то не так…

Он потянул девушку на себя. Заглянул ей в лицо.

— Маша? — пришла его очередь вздрагивать.

Он мгновенно перевернул девушку. Она послушно поддалась, словно неживая. Словно кукла.

— Маша!

Её губы были прокусаны до крови. Щеки в слезах. Глаза пусты.

— Чеееерт…

Влад быстро опустился на диван и посадил Машу к себе на колени. Девушку колотила дрожь, при этом она смотрела в пустоту, не мигая и дыша через раз.

Какого черта он не разглядел надвигающуюся истерику? Или это паническая атака? Что с его Особенной? Ему надо было тормозить! Его же насторожила её покорность! Что девушка специально пошла на это долбанное наказание, чтобы разорвать с ним намечающийся контакт! А он, придурок, не понял!

Маша же особенная…

Пытается быть сильной, а у самой за пазухой целый набор из комплексов и тараканов, блоков, что оставлены Верой и её образом жизни.

Им.

— Машаааа…. Девочка моя сладкая, давай, посмотри на меня… Маша, всё, не буду больше…Всё, милая. Не ударю… Давай же, приходи в себя…

Он ласково гладил её по волосам, незаметно для себя втягивая запах её волос. Ягоды и тут. Девочка, да что же ты молчишь… Она притихла в его руках, съежилась, замерла вся.

Влад не зверствовал. Он почти нежничал. Разогревал её, играл. Да, играл жестко, как привык, но ничего сверх. Не калечил, не рвал. Отшлепал девочку, чтобы потом приласкать. Он давал понять, чтобы она не играла с ним. Опасно.

Очень.

Он хотел по-другому. Маша ему зашла. Как заходила и всем другим. Карташову, врачу…. Черт! Не думать о других! Иначе снова слетит с катушек. Достаточно на сегодня.

— Ну же…Милая, посмотри на меня… Покажи свои глазки… Скажи, что ненавидишь… Маша!

Он немного повысил голос, и Маша вздрогнула. Потом подняла подбородок, и у него внутри что-то взорвалась. В её красивых глазках застыла обида, которая полоснула по нервам острее ножа.

— Маш, тебя кто-то бил? Наказывал? — охрипшим голосом высказал он нахлынувшие подозрения. Он не заметил на её бедрах шрамов. Даже мелких. Если бы били плетью или ремнем, остались бы.

Если она сейчас кивнет, скажет «да», он найдет того морального урода и порежет его на ремни. Собственноручно.

глава 12

Они уехали. Влад не повез её на квартиру, приказал отвезти их к себе в дом.

Сразу провел в малую гостиную, где усадил на софу.

— Рассказывай.