Без тормозов

— Ладно. Я все равно сама не готовлю. Но сейчас мне ехать надо.

Аркадий глянул на элитную высотку, возле которой они стояли.

— Очевидно, ваш приятель не хотел, чтобы вы уезжали… Садитесь за руль и попробуйте завести движок.

Машина завелась. Аркадий был уверен — красотка сразу уедет. Он знал, что не пользуется у женщин большим спросом, а так как женская красота была его главной слабостью, все лишние деньги тратил на красивых проституток.

С иронической улыбкой на лице он продолжал стоять перед капотом.

— Слушай, парень, — окликнула его девушка, — встретишь меня у фитнес-клуба «Венера» в восемь вечера. Маросейка, двенадцать. И еще. В столовых я не ужинаю. До вечера.

Он буквально окаменел. Чтобы его объехать, девушка сдала назад и вырулила на проезжую часть.

У Аркадия выросли крылья. Москву он знал плохо, пришлось купить карту, справочник и схему метро. Нашел в справочнике ресторан «Савой», отмеченный пятью звездочками, приобрел сотовый телефон, чтобы заказать места. Заказ на два места приняли на восемь тридцать. Костюм оказался готов. Темный, в полоску, двубортный — как раз к случаю. Аркадий третий день был в Москве и все вечера проводил в баре отеля. Так велел брат. Сам-то он мечтал посмотреть город, сходить на Красную площадь, но сейчас решил, что не велика потеря.

Времени до вечера еще было много. Он попарился в сауне, сходил в парикмахерскую. К фитнес-клубу «Венера» подъехал на такси, купив по дороге букет белых роз. Девушка его не обманула, ее машина стояла неподалеку.

— Как тебя зовут, ухажер? — сказала красавица, подойдя со спины.

Он и забыл, что жил в отеле по фальшивому паспорту, да и откликаться на чужое имя не хотелось. Чего от нее прятаться, видимся первый и последний раз.

— Аркадий.

— Откуда приехал?

— Из Перми. Как это ты определила, что я приезжий?

— В таких костюмах гангстеры тридцатых годов в Америке ходили. После войны наши этот фасончик передрали. Но сегодня это кажется убожеством.

— Черт. Я гангстерские фильмы не видел. Мне понравилось, я и купил.

— Ходи как хочешь, мне плевать. Куда едем?

— В «Савой». Столик я заказал.

— Допотопная дыра. Со скуки сдохнешь, но кухня там хорошая.

Она направилась к своей машине, он семенил следом, протягивая букет.

— Цветочки возьми.

Девушка взяла букет и бросила его на заднее сиденье. Ее изящная небрежность Аркадию нравилась, но он терялся. Королевские замашки!

Они сели в машину, и та сорвалась с места, как пришпоренный конь. Баранку дамочка крутила ловко. Такого бы водителя брату. Катались бы втроем по миру — сказка!

— Как тебя зовут? — спросил он.

— Оксана.

— Черт! Мою жену тоже зовут Оксаной… — И осекся. Как рот откроет, так глупость ляпнет. Про Пермь зачем-то сказал, теперь про жену.

— Дети есть? — поинтересовалась Оксана.

— Сын. Шесть лет. Хороший малый. Сейчас у матери гостит.

— Ты в командировке?

— Частным порядком. Брат будет в Москве проездом. Он… это, как там… дипломат. Живет за границей. Постоянно. В Москву приезжает в отпуск раз в три года. Здесь у него семья. В Перми не бывает, далековато. Я сюда приезжаю, чтобы повидаться.

— Ты симпатичный парень, Аркаша. Вот только врать не умеешь. Не люблю, когда меня считают за идиотку. Мы друг другу ничем не обязаны. Просто я устала и решила немного расслабиться. Но не для того, чтобы мне лапшу на уши вешали.

— Извини, Ксюша. Я так, машинально. Просто нет в моей жизни ничего интересного. Рассказать не о чем. Все чего-то жду, но ничего не происходит. Скоро сорок стукнет, а вспомнить нечего. Тоска собачья.

Марте, назвавшейся Оксаной, стало жалко этого неустроенного чудика. К тому же она видела в его глазах обреченность. Смерть к нему еще не принюхалась, черной ауры не видно, но казалось, он пытается надышаться перед тем, как над ним захлопнется крышка. Человек без пульса. Марта пыталась заглянуть в него, но ничего, кроме пустоты, не видела. Темный колодец.

— Твою мать звали Прасковья?

Аркадий даже вздрогнул:

— А ты откуда знаешь?

— Голос ее слышала. Она умерла много лет назад. Так к кому же ты сына отправил гостить?

— К Оксаниной тетке. Она за городом живет. А тебе палец в рот не клади. Знал я одну бабульку. Тоже прошлое видела. Церковь запретила хоронить ее на местном кладбище, в саду у дома и закопали. А, по сути, она никому ничего плохого не делала. Деревенские ее кормили, кто что нес. Сама-то она с огородом не справлялась, руки скрюченные были. Люди ее уважали.

— Ну хватит скулить. Приехали, — оборвала его девушка. — Ты на свидание пришел или на похороны?

В ресторане Марта взяла бразды правления в свои руки, заметив, что кавалер смотрел в меню, как на китайскую грамоту.