Без тебя жизни нет

— Не затыкай мне рот, я должна высказать все, что лежит на сердце, — сказала Роуз твердо. — Ранчо я завещаю тебе, хочешь — оставайся здесь, не хочешь — можешь продать. Так или иначе, оно будет для тебя надежным стартом. Если Кэл тебе подойдет, не страшно, что он гол как сокол. Когда я вышла замуж за твоего дедушку, он тоже был гол как сокол, но это не помешало нам прожить полвека душа в душу.

— Послушай, Роуз, не слишком ли ты торопишь события? — мягко спросила Лара. — Не могу сказать, что Кэл проявляет ко мне необыкновенное внимание.

— Не сомневаюсь, что он был бы рад проявлять его, но ты войди в его положение. Он, как всем известно, здесь батрачит, а ты будущая владелица ранчо. Вот ведь в чем загвоздка! Не говоря уже о твоем показном романе с Бобом Траском, который, с точки зрения Кэла, куда более подходящий претендент на твою руку, чем он сам.

— Претендент на мою руку?!

— Ты очень хорошо понимаешь, о чем я веду речь. Не стану тебя убеждать, Лара, но мне бы хотелось, чтобы ты подумала над моими словами. Обещаешь, девочка?

— Да, — сказала Лара тихо.

— Вот и хорошо. А теперь, пока я совсем не расчувствовалась, побеседуем на другую тему. Джим не говорил тебе, что он связался с учителем верховой езды из Мёрфисбурга?

Они стали обсуждать дела, но слова Роуз прочно засели у Лары в голове. Ведь знакомые и сослуживцы Боба Траска, все чаще встречая их вместе, размышляла Лара, принимают ее за девушку Боба. Дальше так продолжаться не может. Роуз права. Это несправедливо по отношению к Бобу. Бабушка права и в другом. Лара использует Боба, чтобы забыть о Кэле.

В пятницу, после вечера в Сэдлере, Лара на несколько минут замешкалась во дворе дома. Громко ликовали сверчки, в кустах вовсю трещали цикады, с пруда доносился жалобный голос гагары. На покрытом облаками небе висел тонкий серпик луны, но звезд не было.

— Почему ты никогда не пригласишь своего милого дружка в дом, посидеть, вместе выпить?

Низкий голос, прорезавший тишину, заставил Лару от неожиданности вздрогнуть. Приблизившись, она увидела Кэла. Закинув ногу на ногу, с сигаретой во рту, он сидел на заднем крыльце.

— Ты что, шпионишь за мной? — воскликнула рассерженная Лара.

— Ничуть не бывало. Я просто вышел прогуляться, остановился покурить, а тут как раз подъехали вы с Траском. Что мне, убегать, что ли?

— Ты слишком много куришь, — сказала Лара с раздражением.

— Это не ответ на мой вопрос. Разве правила хорошего тона не велят пригласить кавалера в дом, пропустить перед сном рюмочку-другую?

— Это не твое дело. К тому же я устала…

— И тебе с ним скучно…

— И в доме негде уединиться, там Роуз, — закончила Лара, не обращая внимания на реплику Кэла.

— Роуз, положим, спит.

— Так уж и спит! Она принимает мочегонное, каждые два часа встает, и… — Ларины глаза уже привыкли к темноте, и она обнаружила, что Кэл ехидно улыбается. — С чего это я вдруг тут перед тобой отчитываюсь? — вскипела она. — Отправляйся в свою парилку и потей там, а я иду спать. — Она повернулась к нему спиной.

— Одна? — Кэл бросил сигарету, поднялся и направился к ней. — Готов биться об заклад, Траск с радостью составил бы тебе компанию.

— Зря ехидничаешь! Ведь это Боб отговорил Джерри Перкинса подавать на тебя жалобу, когда тот, очнувшись, обнаружил, что у него выбит зуб.

— Никто не просил шерифа защищать меня, — резко бросил Кэл. — Ну как, он еще не заговаривал о браке? Не сомневаюсь, что обручальное колечко он уже присмотрел.

— Я не намерена обсуждать с тобой Боба Траска.

— Это почему же? Траск — просто находка: местный парень, уже на должности шерифа, а значит, сделает быструю карьеру, чем не пара? — Он схватил Лару за плечо и резким движением повернул лицом к себе. — Тебе с ним смертельно скучно, от его прикосновений тебя тошнит, но какое это имеет значение?

— Да как ты смеешь так со мной разговаривать?! — Лара попыталась вырваться из его рук. — Ты не имеешь права…

— Имею, — пробормотал он, притягивая ее еще ближе к себе. — Имею. Вот что дает мне право! — И он принялся целовать ее с такой силой, что Лара хотела только одного — вырваться, а когда он всем своим телом прижал ее к каменной стене дома, застонала от боли. И все же губы ее раздвинулись сами собой, она ощутила его язык и ровный ряд зубов. Руки Кэла опустились ей на бедра, и, почувствовав силу его возбуждения, она застонала. Кэл, наклонившись, провел губами по ее обнаженному плечу, и она сама обхватила его руками.

После сладкой муки бесчисленных и, казалось, длящихся вечность поцелуев он поднял Лару на руки и отнес на газон, уже влажный от росы. Бережно опустив на траву, лег рядом, расстегнул ей блузку, обнажив грудь, и обхватил твердый сосок губами.

Лара, закрыв глаза, блаженно застонала. Она едва дышала, целиком отдаваясь наслаждению, и когда он оторвался от нее, у Лары вырвался возглас протеста.

— Мне ненавистна мысль о том, что он до тебя дотрагивается, — выдохнул Кэл. — Стоит тебе уйти с ним, и я не в состоянии думать ни о чем другом. — Он провел мозолистой рукой по голой ноге Лары и снова жадно впился в ее губы. — Ну зачем, зачем ты теряешь с ним время?