Без следа

Забыв о волнении и страхах, Джиллиан положила книги на тумбочку рядом с кроватью. Она напевала себе под нос, складывая в чемодан последние рубашки. Собравшись застегнуть молнию, она вдруг заметила записную книжку, торчавшую из бокового кармана. Не раздумывая, Джиллиан достала ее и положила на край комода. Спрятав чемодан в шкаф, она осмотрела брюки, чтобы убедиться, что они аккуратно выглажены, а затем направилась к окну. Проходя мимо комода, она задела записную книжку и уронила ее на пол. Слова и ноты привлекли ее внимание, когда Джиллиан наклонилась поднять блокнот.

Солнце восходит, и снова заходит, но я все жду свою мечту.
Ночи слишком долги для одиночества.
Дни мелькают без радости в потоках солнечного света.
А ночи слишком темны, когда ты так далеко от дома.

Она, словно заколдованная, опустилась на кровать и принялась читать. Ее рука коснулась флейты и так на ней и осталась.

Прошло несколько лет с тех пор, как Трейс в последний раз работал с Брейнтцем. Они провернули одно удачное дельце в Шри-Ланке пять-шесть лет назад, а затем, как часто случается с людьми подобной профессии, потеряли друг друга из виду. Внешне Брейнтц сильно изменился: волосы поредели, лицо расширилось, под глазами залегли мешки, которые придавали ему вид ленивого бассета. Он вставил в ухо серьгу с сапфиром и носил халат бедуина.

Они целый час обсуждали ситуацию, и Трейс наконец успокоился. Как бы сильно ни изменился Брейнтц внешне, внутри он по-прежнему оставался тем же хитроумным агентом, с которым они когда-то вместе работали.

— В организации решили не использовать обычный маршрут для перевозки груза. — В резковатом английском Брейнтца чувствовалась сдержанная музыкальность, которая всегда казалась Трейсу забавной. — Груз может выследить другая террористическая группировка, да и особо рьяные таможенные инспекторы могут навредить. Я задействовал свои каналы. Груз доставят на частном самолете на полевой аэродром в нескольких милях к востоку отсюда. Всем, кому надо, уже заплачено.

Трейс кивнул. В полутемном кабинете полупустого ресторана он наслаждался турецкой сигарой Брейнтца. Сквозь ароматный дым сигары до него долетал аромат жареного мяса.

— И как только груз прибудет, я буду действовать согласно инструкциям. Все должно завершиться в течение недели.

— С божью помощью.

— Ты все так же суеверен?

Губы Брейнтца скривились в снисходительной усмешке.

— Все мы держимся за то, что действует. — Брейнтц выпустил три колечка дыма, лениво наблюдая, как они постепенно растворяются в полумраке ресторана. — Лично я не верю в рекомендации и советы, но верю в информацию. Понимаешь?

— Да.

— Тогда я перейду прямо к информации, хотя ты наверняка уже в курсе. Я уже четвертый год связан с террористической организацией в этой маленькой, осажденной врагами части света. Не которые из этих ребят — религиозные фанатики, другие отягощены непомерными политическими амбициями, а есть такие, кто просто ослеплен гневом. Подобные вещи в сочетании с пренебрежением к человеческой жизни весьма опасны и, в чем мы часто убеждаемся, не поддаются контролю. Именно поэтому, старина, никто из наиболее авторитетных революционных организаций не признают «Хаммер». Религия, политика и гнев не красят даже радикалов, когда они начинают действовать неадекватно. Хусад — безумец, умный и притягательный человек, но тем не менее безумец. Если он раскроет твой обман, то способен уничтожить самым изощренным способом. Но даже если он ничего не заподозрит, он все равно тебя убьет.

Трейс снова затянулся сигарой.

— Ты прав, я уже в курсе. Я собираюсь вытащить ученого и его дочь. А затем я намерен убить Хусада.

— К нашему общему разочарованию, все попытки убрать его провалились.

— Эта не провалится.

Брейнтц развел руками:

— Я полностью в твоем распоряжении. Трейс кивнул в ответ и встал:

— Я буду на связи. Трейс понимал, что в ближайшее время все разрешится. И он был этому рад. С самого первого задания в МСБ он смирился с тем, что любая работа на организацию могла стать для него последней. И дело не в том, что ему было наплевать, умрет он или будет жить. Трейс ценил свою жизнь. Он просто хорошо осознавал степень риска и стремился получить за это достойную плату. Но за последние несколько дней жизнь приобрела для него дополнительную ценность.

Трейс не изменил своего мнения насчет своих отношений с Джиллиан, но был вынужден признаться самому себе, что хотел бы проводить с ней больше времени. Он хотел слышать, как она смеется, что случалось очень редко с тех пор, как они познакомились. Он хотел видеть ее спокойной и расслабленной, что происходило лишь изредка. Он хотел, пока еще не желая себе в этом признаваться, чтобы она волновалась о нем и относилась к нему с той же преданностью, как и к своей семье.

Это было глупо. И конечно же неправильно для нее. Но именно этого он хотел.