Без работы

Бичико сидел на заднем сиденье и с волнением наблюдал пролетающий за окном мир. Вот стоит тополь; он искрится бриллиантами приставших к веточкам льдинок. Тополь, один-одинешенек, высоченный и стройный, как церковная свеча.

Юноша вспоминает родное село: как много там вдоль дороги таких тополей. Но вскоре его внимание переключается на другие объекты. Он смотрит на большие дома, бегущие рядом машины, стоящих на автобусной остановке в цветастых одеждах людей. Бичико никогда не видел подобных чудес в своем затерянном среди гор селении. Ему интересно. Но в то же время он тоскует и хочет вернуться обратно в родное село. По ночам Бичико снятся покрытые лесом холмы, за которыми поднимаются серые скалы, а еще выше, над бараньими лбами утесов, белые шапки снегов, откуда блестящими змейками вниз устремляются самые чистые в мире ручьи, а в глубоком ущелье потоки воды превращаются в бурную реку. Юноша часто рисует в воображении безостановочный грохот несущейся в узком ущелье реки. Он хочет поймать на языке вкус айрана. С замиранием сердца припоминает пьянящие запахи горного склона — аромат чабреца, рододендронов, мяты, полыни и дикорастущих цветов. Запахи коша — загона, где сырая каменистая почва перемешана с овечьим и конским навозом, и сена для него радостны и желанны. Так пахло дома. Его дед был чабаном и ходил пасти овец в горы, и отец ходил; Бичико думал, что, достигнув совершеннолетия, наденет суровую бурку, возьмет длинную палку с крючком на конце и тоже пойдет. А еще он хотел стать лучшим в Сванетии поваром. Его учил мамин дедушка; и никто лучше Бичико не готовил кубдари и хачапури. Как они нравились его возлюбленной девушке — тонкой, как веточка ивы, Нино. Нет. Бичико не хотел покидать Ерузию. Только судьба распорядилась с ним по-другому.

Однажды со стороны Черного моря приползло сизое облако, перевалило через горный хребет, заполнило небо; зарядил и всю неделю поливал дождь. Когда над долиной висит такая непроглядная тьма, значит высоко в горах снегопад. Мать Бичико беспокоилась за отца. Каждый день она выходила из сакли и, запрокинув голову, смотрела в туман — туда, где под ледником находилось высокогорное пастбище и, неразлучный с отарой овец, ночевал ее муж — лучший в округе чабан.

— Наверное, у отца закончились все лепешки. Отнесу ему. А ты, Бичико, останешься дома и будешь следить за хозяйством, — сказала она.

Мать была властная и своенравная; спорить с ней было нельзя. Женщина положила в сумку сулугуни, лепешки, бутылку вина и ушла знакомой тропинкой в непроглядный туман.

Ночью селение разбудил похожий на затянувшийся раскат грома грохот, такой сильный, что дрожала земля. Бичико помнил, как на пол упала горящая керосиновая лампа и чуть не случился пожар.

То проснулся ледник и по крутым склонам обрушился, завалил чашу ущелья, похоронив под собой родителей мальчика и отару из нескольких сотен овец. Все погибли под холодными глыбами льда.

Сердце Бичико разрывалось от боли. Целый год он ходил в трауре. Близких родственников у него не осталось. Добрые люди помогали ему. Но никто не сумел заменить ему мать и отца.

Как-то раз в селение приехал двоюродный дядя Бичико. Он прибыл туда, как король, на огромной машине — в сиянии богатства. Во дворе троюродной бабушки Татии были накрыты столы, они ломились от диковинных разносолов и дорогостоящих яств. На угощение пригласили всех, кто оказался поблизости. Застолье, как и положено, переросло в шумный праздник с большими кострами, музыкой, танцами и джигитовкой. Вепхо сидел на деревянном троне для махвши, пил чачу и веселился со всеми подряд.

Бабушка Татия подвела к сыну застенчивого Бичико и сказала:

— Смотри, какой джигит вырос.

Вепхо дружественно потрепал мальчика по подбородку и, улыбаясь, пообещал:

— Чуть подрастешь, приезжай. Я покажу тебе, что такое Москва — много денег, много возможностей.

Правда, нашлись те, кто не чествовал Вепхо Зверидзе. Старики говорили про него нехорошие вещи. Что на самом деле он коварный, бесчестный и жадный, а его брат Вахтанг — настоящий бандит-сорвиголова. Припоминали всякое — например случай, когда, еще школьником, Вепхо похитил с кладбища мраморный памятник, стер с него надпись и снова продал.

Бабушка Татия защищала своих сыновей и ругалась с теми, кто распускал вздорные слухи. При этом злословила, как ни одна женщина на Кавказе: все соседи у нее теперь были ничтожными сплетниками и потерявшими совесть завистниками. Только молчаливый и робкий Бичико вызывал в ней симпатию. При встрече она говорила, что в горах ему делать нечего:

— Здесь ты живешь подаянием и бедствуешь. А в Москве Вепхо будет тебе покровительствовать. Ты сможешь добиться всего, завоюешь уважение и станешь богат. — Раз от раза ее уговоры становились настойчивее. В ответ Бичико только послушно кивал.

Мальчик повзрослел и превратился в статного юношу. Вместе с ним выросла и его возлюбленная — кареокая девочка Нино. Только ее родители не допускали и мысли заполучить в лице Бичико жениха.

— Этот сирота-бессребреник неподходящая пара Нино, — твердили они.