Без предела

– Мы увлечены его философией, связанной с солнечными культами. Мы с удовольствием побеседовали бы с ним самим, да только не знаем, где его найти. Может, вы нам подскажете?

Серая женская фигура приблизилась к собеседникам, это движение заметил Симон.

– А как вы вышли на меня? – спросил он, не отводя взгляда от жены.

– Узнали о вас от одной из представительниц альтернативной медицины, которую вы посещали вместе с Франком. Она вспомнила ваше имя, с вами она тоже имела дело.

Симон кивнул, когда Карл уточнил имя лекарши.

– Да, верно. Я жил в лагере в Элене все лето, прекрасное было время. У нас с Франком наблюдались некоторые расхождения во взглядах, но наши беседы были поистине фантастичны.

– О чем же вы беседовали? – полюбопытствовал Карл. – О солнечных культах, верованиях и так далее?

– Да, и о многом другом. Мы с Франком присутствовали на раскопках в Риспебьерге, но он особенно привязался к этому месту, узнав о свершавшихся там когда-то жертвоприношениях и великих культурах, существовавших в этой местности несколько тысячелетий назад. Да, все верно. Вообще-то Франк даже прикарманил один из раскопанных солнечных камней, но мы стараемся об этом не распространяться. – Он рассмеялся, но тут же замолчал под пристальным взглядом супруги.

– Вам известно, откуда у него это увлечение?

– Мне кажется, он всегда интересовался этой темой. Конечно, и во время обучения в Государственном университете. Он сам рассказывал мне, что являлся слушателем нескольких курсов за год-два до нашей встречи, еще когда жил в Копенгагене.

– Какие именно курсы он посещал?

– Один курс читал преподаватель с теологического факультета. Не знаю, как его звали, но вроде он был профессором. Там было что-то совершенно новаторское, типа переплетения археоастрономии и происхождения религий.

– Архео… что, простите?

– Археоастрономия, представления древних людей о звездах и созвездиях.

Ассад сделал пометку в блокноте, затем спросил:

– Впоследствии вы общались с кем-то из приятелей по лагерю в Элене?

– Нет, только с Сёреном Мёльгордом, но в последнее время он как-то совсем опустился.

– Так-так… Значит, Сёрен Мёльгорд. Вы могли бы дать нам его адрес?

– Мы общались какое-то время назад, а потом я потерял его из поля зрения. Понимаете, слишком уж он злоупотреблял наркотой. Как-то это не вполне гармонирует с тем, чем мы занимаемся. Правильно я говорю, Биртемайя?

Поджав губы, женщина покачала головой. Хорошо, что они допрашивали не ее.

– По-моему, он перебрался в общину приверженцев асатру к югу от Роскиле. Видимо, для него это был лучший выход, чтобы совсем не рехнуться.

– А кто он вообще такой, этот Сёрен?

– Ничего особенного. Просто один из тех, кто проживал в тот период в Элене. Насколько я в курсе, многие из нас попали впоследствии в маргинальную среду и вполне неплохо там устроились, но у Сёрена совсем не было никаких способностей, он был рядовой хиппи, случайно оказавшимся рядом. Пытался стать нумерологом, как Биртемайя, но так и не разобрался в самой сути нумерологии. Всем нам хочется как-то упорядочить картину мира, если вы понимаете, о чем я, а ему на все это плевать. – Симон рассмеялся.

Карл закивал. Насколько он мог видеть, упорядоченная картина мира еще не вполне подружилась с гостиной, в которой они находились.

– А как насчет вас самих? Как вы туда попали? – спросил он.

В этот момент Мёрк все-таки извлек из кармана свое удостоверение, не обращая внимания на красноречивые взгляды Ассада.

– Мы представляем полицию Копенгагена и хотели бы побеседовать с Франком об аварии, случившейся в период вашего проживания на Борнхольме. Мы считаем, что только он может помочь нам разобраться в том, что тогда произошло.

Взгляд Симона Рыбака приклеился к карточке. На такой поворот событий он явно не рассчитывал.

– Какая авария? – переспросил он с большим подозрением. – Я не знаю ни о какой аварии.

– Вполне возможно. Но мы не собираемся говорить об этом с вами. Выражаю искреннюю надежду, что вы поделитесь с нами фамилией Франка, а также скажете, под каким именем он живет сейчас. Вы знаете, где он сейчас находится?

– К сожалению, нет, – лаконично ответил Симон.

* * *

– Ассад, признайся, что ты тоже хочешь вышвырнуть в окно эти растения? Они воняют до одури.

– Карл, я заплатил за них пятьдесят крон.

Вздохнув, Мёрк опустил пассажирское стекло.

– Карл, все-таки прохладно, да еще и дождь моросит – может, закроешь окно? А то сиденье намокнет.

Он проигнорировал эти слова. Или пускай растения отправляются за окно, или сидеть Ассаду в сырости. А когда они вылезут из машины, надо будет держаться подальше от любых манипуляций сирийца с приобретенными травами. Карл набрал рабочий номер Розы и попросил отыскать мужчину, который преподавал в Копенгагенском университете чуть раньше 1997 года, являлся теологом и специализировался на взаимосвязях между мировыми религиями и созвездиями.

Затем в машине воцарилось молчание на целых двадцать километров. Комфортные условия, учитывая, что ехали они по трассе, по которой половине Зеландии именно в этот момент приспичило двинуться в Копенгаген.