Без права на ошибку

— Ну, так что ты хочешь мне рассказать, арестованный N 128879? — Задала свой первый вопрос следователь Татьяна Метелина, как только арестант устроился на табурете. — Ты уж, давай, мне признавайся во всех грехах, совершенных за свою жизнь! Я сегодня добрая женщина, смогу тебе простить!

— А что именно вас интересует, товарищ следователь? Если я не ошибаюсь, то вас зовут Татьяна Яковлевна! — В ответ поинтересовался Васька.

Ответ подследственного крайне удивил, сильно озадачил и очень насторожил Татьяну Метелину! Откуда этот подследственный N 128879 мог узнать ее имя и отчество? А главное в его голосе она не услышала ни малейшего страха или испуга?! Опыт четырех лет работы следователем, ей подсказывал, если хочешь расколоть своего подследственного на допросах, получить от него требуемую информацию, то его нужно было бы первоначально сильно запугать! Только страх может заставить человека, рассказать о том, что он хранит глубоко в своей памяти! Только страх может заставить любого человека рассказать о том, чего в его жизни никогда не было! Поэтому Татьяна порой пользовалась услугами тюремных надзирателей, в частности, услугами Иван Ивановича! Обратившись к нему с просьбой, чтобы он перед допросом немного бы поработал с ее подследственными или сокамерником заключенного с тем, чтобы того запугать до смерти предстоящими допросами!

В своей карьере следователя НКВД Метелиной еще не приходилось встречать человека, который не боялся бы НКВД, допросов в этой организации. Не боялся бы ее, как следователя этого страшного-престрашного НКВД! Многие подследственные так и горели желанием на первом же допросе выложить следователю все, что они знали или не знали! Другие же порой сопротивлялись, отказывались отвечать на ее вопросы! Но после соответствующей обработки, проведенной тюремными надзирателями, они подписывали любые протоколы допросов. Следователь Татьяна Метелина на долю секунды задумалась, размышляя над тем, как бы ей стоило бы отреагировать на это слишком уж вольное поведение арестанта N 128879?!

Посматривая на этого симпатичного парня, Татьяна Яковлевна раздумывала, не подойти ли к нему, не ударить ли кулаком в его лицо?! Но, как женщина, она хорошо знала и понимала, что, как бы она не старалась, этим своим кулаком она не сможет нанести сильный удар по лицу этого парня! Вряд ли этот удар у нее получится таким уж сильным?! Вряд ли она сможет кулаками сломить силу воли этого симпатичного парня?! Вряд ли она сможет поставить его на колени, заставить его признаваться в том, чего он не делал! Да и к тому же ей самой почему-то не очень хотелось бить по лицу этого парнишку!

Видимо, ей придется, думала Метелина, еще раз обратиться к Иван Ивановичу, тюремному надзирателю, большому любителю поработать кулаками с арестантами. Нехотя, сквозь силу следователь Метелина рукой потянулась к кнопке звонка, установленного под столом. Этим звонком она хотела вызвать конвойных, одновременно она сказала, обращаясь к подследственному N 128879.

— Во время допроса ко мне ты должен обращаться только, как к «гражданке следователю»!

— Да, вы особо не стесняйтесь, Татьяна Яковлевна! Если уж так хотите, то вызывайте своего палача, Ивана Ивановича! Только вчера он умер, ударившись головой о бетонный пол моей камеры! Но не могли бы вы в таком случае мне прежде объяснить, чего от меня хотите? Я же простой парень из уральского села Подкаменки, в конце октября наш эшелон призывников прибыл в Тулу. Там нас распределили по различным частям и подразделениям Красной Армии. Месяц провел в окопах, защищая славный русский город Тулу. Стал сержантом, затем меня назначили взводным командиром. В моем взводе насчитывалось всего лишь шесть бойцов, но мы сражались с немцем, как полнокровный взвод! Подбили шесть немецких танков, двенадцать бронетранспортеров «Ганомаг». До роты немцев положили на землю. Вот и вся моя жизненная биография, мне больше нечего о себе рассказывать.

— А за что тебя наградили медалью «За отвагу»? Насколько я знаю, сегодня не так уж много красноармейцев награждается этой медалью?!

— Во время перехода нашей дивизии с одного рубежа обороны на другой, на развилке дорог нашу разведроту остановил патруль НКВД для проверки документов. Меня лично насторожило то обстоятельство, что эти патрульные были одеты в слишком уж чистую, отглаженную красноармейскую форму. Такого, да еще в нашу распутицу, попросту не могло бы случится. Но эти патрульные были одеты так, словно они собрались принять участие в параде. Ну, мы их всех положили на землю огнем из автоматов и винтовок! Но должен вам честно признаться, гражданка следователь, что это был не я, кто в этих патрульных опознал немцев, приказал по ним открыть огонь на поражение!

— А кто же это был? Кто именно опознал в патрульных НКВД немецких диверсантов?

— Сержант Новосельцев, он в тот момент исполнял обязанности командира роты дивизионной разведки. Именно он обратил внимание на тот факт, что патрульных НКВД интересуют вопросы, которые не должны были бы их интересовать, гражданка следователь!