Без Оливии (ЛП)

Эллиот как-то сказал мне, что у его родителей есть домик недалеко от гор, и было бы неплохо нам с ним вместе когда-нибудь провести там уикенд. Я ответила: «звучит здорово». И следующее, что я услышала, это как он строит планы, касающиеся нас обоих. Нас. Я все еще была удивлена по поводу «нас». Учеба закончилась месяц назад, но Эллиот сдержал свое слово и дважды приезжал в мой город, чтобы повидаться со мной. И оба раза вел себя так, словно почти четырехчасовое путешествие не такое уж и большое дело. Хотя я знала, что это не было пустяком. Чувствовала это. И пусть я высоко ценила его желание увидеться и ради этого проехать весь этот долгий путь, чувствовалось какое-то давление. Давление, которое мне никогда не приходилось испытывать прежде.

Я заметила его красный грузовик, поворачивающий из-за угла на мою улицу, и бабочки не только приумножились, но и стали еще больше. Я пыталась убедить себя в том, что не собиралась идти на попятную.

Он два раза приезжал ко мне в гости, и был замечательным джентльменом. Появился на пороге, пригласил на свидание и все сделал по правилам: настоял на оплате счета, отодвинул для меня стул, убедился, что у нас есть моя любимая закуска на время сеанса в кинотеатре. Идеально. Эллиот держал меня за руку, от чего по моему телу побежали мурашки. Я ощущала трепет, который появлялся, только когда особенный для тебя человек проявлял свою привязанность. Мне хотелось держать его за руку, и когда он привез меня домой, я намеренно проинструктировала его припарковаться в соседнем квартале, чтобы мои родители не могли за нами подсматривать.

Его поцелуи были фантастическими и на вкус ощущались, как лето, солнечный свет и мята. В кабине своего грузовика он притянул меня к себе и целовал, пока я не начала задыхаться. Целовал мои губы, шею, плечо, но никогда не вынуждал к чему-то большему. Я знала, что он хотел пойти дальше, но позволял мне вести, и ценила это сильнее, чем могла выразить словами.

И вот теперь я собиралась провести с ним все выходные. Конечно, между нами кое-что произошло бы, но я не была уверена, что готова. Обычно я не кусала ногти, но сейчас сгрызала их под самый корень, стоило мне подумать о том, как скажу Эллиоту, что не готова переспать с ним.

Из окна своей спальни, расположенной на втором этаже, я наблюдала, как он припарковался, а затем направился к входной двери. Он был одет в шорты цвета хаки и хлопковую голубую футболку, которая еще сильней подчеркивала выгоревшие на солнце светлые волосы. Эллиот протянул руку, и до меня донесся дверной звонок. Момент настал. Я спустилась по лестнице как можно спокойнее, не желая оказаться у двери слишком быстро и выглядеть нетерпеливой. Не хотелось, чтобы он посчитал, будто я сидела в своей комнате и ждала его.

Я открыла дверь, и его улыбка поразила меня, заставляя чувствовать себя, словно желе.

— Привет, малышка, — заходя в дом, произнес он и оставил целомудренный поцелуй на моих губах. Очевидно, я заслужила ласковое обращение. — Твои родители дома? Я не против поздороваться с ними.

— Ох, нет. Они на ужине, который проводят раз в неделю со своими друзьями. Что-то вроде: «хотим отдохнуть от детей и притвориться, что мы снова подростки». Это несколько глупо. Они напиваются, а затем мама падает, поднимаясь по лестнице, громко хихикает, шикая на папу. А я должна притвориться, что не слышу их.

Он рассмеялся над моим повествованием.

— Ясно. Может, получится, когда я тебя привезу обратно.

Меня слегка насторожило, что он так заинтересован увидеться с моими родителями, но я списала это на его репутацию быть безупречным. У идеального бойфренда хорошие отношения с родителями его девушки. Но был ли он моим парнем?

— Ты мой парень? — выпалила я прежде, чем подумала о своих словах.

Он снова засмеялся, на этот раз громче, обняв меня за талию и притягивая ближе к себе.

— Мы это еще не обсуждали, — произнес он, наклонившись так, чтобы наши глаза были на одном уровне. — А ты хочешь, чтобы я был твоим парнем?

Я задумалась над его вопросом. Хочу ли я этого? Не была уверена. В прошлом у меня были парни, но отношения с ними закончились катастрофой. Ревностные и властные. Но ничего в Эллиоте не говорило о том, что он может оказаться ревнивым или властным. Я чувствовала, что если Эллиот станет моим парнем, то будет милым и внимательным, благородным, веселым. Я также считала, что он часто будет целовать меня, и не возражала, потому что он превосходно целовался.

— Я не против, чтобы ты стал моим парнем.

— Что ж, это не самый убедительный ответ.

Его слова давали понять, что, может быть, я ранила его чувства, но, тем не менее, на его лице по-прежнему красовалась улыбка, а дьявольские голубые глаза сверкали. Он снова наклонился и прижался своими губами к моим. На этот раз его поцелуй не был целомудренным. Он был горячим. И влажным. Его нетерпеливый язык ворвался в мой рот, взял контроль, пробовал меня на вкус и оставил задыхаться, когда Эллиот отстранился.