Без ножа и кастета

— Опять ничего?! Сколько можно чикаться?! Прошлый раз ты сработал в три дня! Три дня — и до свидания!

— Прошлый раз было что взять! А тут — дохлое дело! Вляпался по твоей милости, одни расходы кругом!

— Алик, не выводи меня из себя! Тут есть что взять! Соня очень богатая женщина!

— Купила квартиру, обстановку…

— Думаешь, истратилась? Да ей на двадцать квартир хватит! Ну вот хоть эти-то деньги — на квартиру, на мебель — откуда она брала? Ведь при тебе!

— Не знаю. Дома тайников нету. Кроме пустых, которые я, между прочим, сразу нашел!

— Слыхала-слыхала. Неужто Соня у кого-то держит?.. Доверенное лицо?.. — пожимает плечами. — А дура Изабелла знает про деньги?

— Знает в принципе, что от папаши осталось, но доступа не имеет. За каждый стольник с матерью сюсюкает.

— Ох, Соня!

— Насчет доверенных тоже, скажу тебе, не похоже. Я с любимой тещи глаз не спускаю! Куда вы, мама? На рынок? Я подвезу. В поликлинику? Провожу, у меня как раз свободное время. Вы на кухню? Разрешите побыть около вас… Она уже щурится: вы, говорит, Алик, не на мне женаты, а на Изочке! Сказал, что отгуливаю неиспользованный отпуск, и шляюсь за ней как пришитый. Вечером сумочку проверю — одна мелочь. Наутро ревизую — уже бумажки лежат! Непонятно откуда. Буквально все при мне делает!

— И моется при тебе?

— Моется одна… — задумчиво говорит Алик. — Может, и правда проверить ванну? Я там смотрел, но не очень внимательно.

— Она вот-вот выпихнет тебя в отдельную квартиру. Ты понимаешь серьезность ситуации? Спешить надо!

— Не накручивай — и так на пределе! Этот медовый месяц в год жизни влетит!

Свидетельница, которую первой посетили Знаменский и Томилин в обшарпанном доме, набирает номер, записанный на полях газеты.

— Это следователь Знаменский?.. С вами говорит Птицына из квартиры три, дом восемнадцать. Вы с товарищем были у меня на прошлой неделе и оставили телефон… Да-да, Елена Ивановна… Здравствуйте… Простите, я волнуюсь, потому что… словом, мне на работе дали понять, чтобы я «не разменивалась на домовые склоки», — так было сказано… Завотделом. Вызвал вдруг к себе и в резкой форме… Сама поражена: откуда узнал, я сослуживцам ничего не рассказывала… Мне чрезвычайно неловко, но я вынуждена…

…Знаменский продолжает этот разговор при встрече с Птицыной в кабинете:

— Вы намерены изменить показания?.. Нет, ничего не советую, это вопрос вашей совести…

Звонит внутренний телефон.

— Подполковник Знаменский… Да, товарищ генерал, иду!

— Доброе утро, — приветствует генерал. — Присядьте. — Он долистывает бумаги в папке, завязывает тесемочки и придвигает к себе из-под настольного календаря бумажный квадратик. — Фуфырин, — читает он с квадратика и вопросительно поднимает глаза.

— Один из свидетелей по делу Мусницкого, — отвечает Пал Палыч.

— Позапрошлой ночью доставлен в Склифосовского. Порядочно избитый, но без серьезных повреждений. Звонил главврач отделения. Фуфырин объясняет, что подвергся нападению в связи с визитом следователя с Петровки. Фамилию он забыл.

— Вот оно что! Томин предупреждал, что над кем-то готовится расправа… А женщине из этого же дома начальство запретило со мной общаться!

— Мусницкий выпускает когти. Пострадавший Фуфырин просил передать, что готов подтвердить свои показания.

Знаменский и Томилин читают крупно написанное от руки объявление, приклеенное на двери дома, подъезд которого они обходили с обследованием, Томилин читает вслух:

— «От руководства ДЭЗ и Совета актива жильцов. Просим всех оказывать содействие в розыске неизвестных хулиганов, зверски избивших в подъезде по месту жительства мастера спорта Е. Д. Фуфырина в процессе ведущейся проверки работы ДЭЗ органами милиции. Директор ДЭЗ Мусницкий. Председатель месткома Нарзоева». Что за формулировка? И без согласования с нами! — горячится Томилин.

— Формулировка абсолютно точная: «избитый в процессе проверки». Это публичное предупреждение жильцам: любому, кто вздумает нам помогать, «неизвестные хулиганы» могут пересчитать ребра!

— И мы такую наглость спустим Мусницкому с рук?!

— Надеюсь, ему ничего не сойдет с рук.

— Уравновешенный вы человек, Пал Палыч!

— Стараюсь… А свидетелей придется нам теперь передопрашивать, — невесело заключает он.

Томин в помещении угрозыска внимательно просматривает документы, которые выкладывает перед ним помощник инспектора.

— Шалов… Батрачкин… Луговой… — бормочет Томин. — Как чувствовал! Все подельщики моего комичного соседа получили один срок! А арестовывали их в течение месяца. Сейчас голубчики один за другим вылупляются на свет.

— Вот этот рапорт тебе может пригодиться. — Помощник присовокупляет к прочим документам чей-то рапорт. — Младшая сестра Лугового месяц назад поступила уборщицей в магазин ювелирторга.

Томин проглядывает рапорт.

— А была в хорошем месте поваром! — восклицает он. — Ох, эти мне кадровики! Ну прежде чем принимать, спроси ты человека: тетя Маня, у вас из родичей не отбывает ли кто срок за разбой?.. О местонахождении Лугового сведений, конечно, нет?

— Пока нет.

— Еще раз дай все его фотографии. — Смотрит на часы. — Пока. У нас с Пашей разминка.