Без души (СИ)

Закончив «стирать» печать, Джон мысленно вздохнул и в изнеможении опустился на пол, спиной оперевшись на стену. Хоть он и не мог устать физически, но ментальная слабость была такая, что хотелось закрыть глаза и поспать часок-другой. Ему нужно было придумать, как упростить установку печатей. Конечно, он понимал, что со временем ему станет легче, но когда это еще будет. А сейчас, если он будет чуть-что валить от усталости, то такими темпами далеко не продвинется. Мысленной командой отключив зрение, он принялся перебирать в уме доступные варианты. Можно было спросить у Элис, но она скорее всего отправит его тренироваться дальше. Самым действенным способом было бы создание артефакта, который сам создает печать на поверхности, что-то вроде принтера, но сейчас это было за гранью его знаний и возможностей. Еще можно было сделать штамп, с помощью которого Джон мог попросту выдавливать рисунок в размягченной поверхности, но и тут была своя загвоздка. Канавки такой печати нельзя просто залить маной, пришлось бы заполнить их манопроводящим материалом, отличным от камня, в котором они были выдавлены, а ничего подходящего у него не было. В его изначальном варианте он создавал выпуклые линии из самого камня, который являлся неплохим проводником.

«Что же делать,» — размышлял Джон, сидя на полу. — «Может попросить Институт помочь, пусть придумают что-нибудь. Или хотя бы материалов выдадут,» — он мысленно вздохнул, — «Тогда и вариант со штампом подойдёт.»

Включив зрение, он не спеша вытянул из пола, рядом с тем местом где сидел, кусочек камня, и положил себе на ладонь. Сформировав из него небольшой цилиндр, парень сотворил на его торце квадрат с выпуклым контуром, а в нем такой же треугольник. Взяв еще один кусок камня, Джон сплющил его в толстую пластину, и, размягчив одну из поверхностей, с силой приложил к ней сделанный ранее штамп. Вытянув из пластины ману, он потянул за штамп, и когда тот хоть и с трудом, но оторвался от неё, увидел на ней четкий отпечаток квадрата и треугольника.

Окрылённый успехом, Джон уже начал было воображать, как без напряга клепает печати по всему лабиринту, но тут же расстроился, вспомнив, что наполнить канавки ему всё равно нечем. Тяжко вздохнув, он поднялся, подошел к подготовленному участку стены и опять принялся рисовать, но теперь немного изменив технологию. Он наполнял небольшой участок камня, прямо под линией трафарета, маной и приподнимал его над поверхностью. Это оказалось проще, чем одновременно вести сгусток маны ровно по линиям и управлять пропитанной ею материей. И для еще большего облегчения работы, он останавливался на отдых каждые пару десятков сегментов. Так он тратил меньше сил и не уставал, и поэтому закончил с первой попытки и намного быстрее.

Активировав печать, парень открыл карту. В её центре висела новая метка, но, как и в первый раз, она была не на своем месте. Потратив несколько секунд на то, чтобы передвинуть её куда надо, он закрыл карту. Подождал еще пару минут, открыл карту вновь и увидел, что метка «прилипла» к своему месту. Он понаблюдал за картой еще немного, убедился, что изменений больше не будет и, взяв с собой свои поделки, потопал к месту установки третьей печати.

По дороге он использовал сохраненные благодаря новому методу силы на свои упражнения по контролю. С каждым раз придавать мане идеальную сферическую сферу удавалось всё легче, и он уже подумывал перейти к следующему этапу, но сам не заметил, как добрался до места. Это опять была развилка, и её он выбирал так, чтобы все три печати образовывали примерно равносторонний треугольник. Возможно это и не было обязательным, но он решил что лишним не будет.

Выровняв место под печать, Джон не спеша отрисовал её и уже готовился к активации, но остановился из-за внезапно проскочившей мысли. Он смотрел на гравировку и пытался понять, что же его так зацепило. Печать была выпуклая, но штампом такую сделать было нельзя. «Ну, это потому что он тоже выпуклый. А если попробовать наоборот?» — внезапно осенило его. Он расплавил штамп, сделал из него пластину и, размягчив её поверхность, приложил сверху сделанный ранее отпечаток. Прижав её посильнее так, что излишки вылезли по краям, он убрал ману и разъединил пластины. К его разочарованию, получившийся отпечаток был неровным по высоте.

Раз за разом соединяя и разъединяя пластины, Джон пытался понять почему так вышло. Вроде и материал был достаточно мягким, и усилие достаточное, но получилось слишком много пустот. И тут до него дошло, что пустоты — это воздух. «Просто в форме нет отверстий для выхода воздуха!» — подумал он, вспоминая как отливают фигурки из металла. В сложным формах, кроме отверстия для заливки расплавленного металла, всегда есть отверстия, через который выходит вытесненный им воздух. Вот и в его случае нужно было сделать так же.