Бесценный опыт

Кэрри втащила Гаррисона внутрь. Затем подошла к кушетке, покрытой шотландским пледом, который никогда не накинул бы себе на плечи ни один нормальный шотландец, сгребла в одну кучу валявшиеся на ней газеты, журналы, расчетные письма, рекламные объявления, каталоги, компьютерные распечатки, дискеты, пустую коробку из-под конфет и сбросила все это на пол.

— На этой неделе я тут почти не убирала.

— Тебе было не до того, — возразил Гаррисон.

И в самом деле. Ведь, оставаясь с мальчиками, она поддерживала в его квартире порядок. Значит, при желании могла бы прибрать и здесь.

В его доме порядок царил всегда. Ей необходимо лишь взять его за образец.

Гаррисон понемногу приходил в себя. Ему не раз приходилось бывать в учреждениях, где дела находились в таком хаосе, что он только удивлялся, как эти фирмы еще могут функционировать. Истины, казавшиеся ему простыми, были совершенно неведомы рядовым служащим, но стоило Гаррисону наставить их на путь истинный, и они становились горячими приверженцами его принципов и осуществляли их на практике.

А значит, Кэрри будет ему только благодарна за наставления и помощь. И он улыбнулся девушке, которая с некоторой настороженностью следила за выражением его лица.

— Ты говорила что-то о кофе?

— Ах да, кофе! — Она рассмеялась и всплеснула руками. — Совсем вылетело из головы!

В кухне стояла плита с двумя конфорками и духовкой, на разделочном столе рядом с раковиной — микроволновая печь, над ними — маленький холодильник. Все было завалено записками, меню, почтовыми открытками.

У крошечного обеденного столика стояли два покореженных железных стула с пластиковыми сиденьями в красно-белую полоску. Кэрри убрала висевшую на них одежду и предложила Гаррисону сесть. Он сел, но при этом едва не упал — у выбранного им стула одна ножка оказалась короче остальных.

Кэрри наполнила чайник водой, поставила его на огонь, открыла стенной шкаф, забитый бутылками, банками, коробками с крупами, явно засунутыми туда, как попало. Чтобы отыскать кофе, ей пришлось прежде вытащить наружу несколько других предметов.

А кофе оказался растворимым.

У нее нет места для кофемолки, сообразил Гаррисон.

После их прихода к Кэрри, они, по сути дела, толком не разговаривали, и Гаррисон опасался, как бы девушка не почувствовала его недовольство. А ему никак не хотелось ее обижать, хотя он недоумевал вполне искренне — ну как человек может так жить?

— Нам необходимо кое-что обсудить, — заявил он со свойственной ему прямотой.

— Я вижу, тебя что-то беспокоит, — заметила Кэрри. Она открыла другой шкаф, и при виде ее посуды Гаррисон чуть не вздрогнул: одинаковые по форме чашки, но при этом разного цвета! Она вытащила розовую и лиловую.

— Я считаю, ты не должна смиряться с исключением.

— Бесполезно, ты снова останешься в меньшинстве.

— Возможно, но мне хочется пощекотать им нервы.

Кэрри прислонилась к холодильнику и скрестила руки на груди.

— Зачем?

— Затем, что они не правы.

— Ты говоришь так, будто сам не состоишь в правлении.

— Если они проголосуют за исключение, я выйду из правления, — сказал он решительно.

— Если подходить формально, то я и вправду нарушала правила, установленные для жильцов.

— Никак не пойму, зачем. Ведь после первых замечаний ты могла уяснить себе, с кем имеешь дело.

— Я не хотела никому насолить. Не исключено, однако, что подсознательно я желала быть исключенной.

— Не понимаю.

— Я въехала сюда сразу после ухода из школы, по совету отца. Они с матерью решили, что мне лучше места не найти. Ну, сам знаешь, респектабельный дом, в хорошем районе. И он действительно был таким, да и сейчас такой. Но, в то же время, он старомодный и какой-то неживой.

А Гаррисону он казался удобным и спокойным. Оглядевшись вокруг себя, он понял, почему правила проживания в кооперативе не могли не стеснять ее.

— Родители поставили условие: если я вселяюсь в этот дом, они оплачивают половину ренты. А если в другой — я ни шиша не получу.

И Кэрри поступила так, как на ее месте поступали тысячи молодых людей.

— Ну что ж, — рассудил Гаррисон, — по-моему, ты приняла правильное решение.

— Да, родители тогда были в полном восторге. Они растрезвонили всем, где я поселилась. Все знакомые приятно удивились. «Значит, она преуспела», — говорили они. И родителям не приходилось краснеть из-за того, что я так и не сделала карьеры.

— Понимаю, — промолвил Гаррисон. — Но ведь отец с матерью будут недовольны, если тебя исключат.

— Что бы я ни делала, они все равно недовольны.

— Все же я хочу тебе помочь.

Он имел в виду не только отношения с правлением, но и упорядочение ее быта.

Кэрри мотнула головой в знак отказа.

— Если они не достанут меня на этот раз, то будут пытаться снова и снова. А тебе не следует с ними ссориться. Если я буду вынуждена выехать, они начнут искать новую мишень.

Спору нет, она права, но Гаррисон не желал сдаваться.

Вода вскипела, Кэрри насыпала в чашки растворимый кофе, добавила кипятку, чуть помешала получившуюся смесь и поставила чашки на стол. Гаррисону досталась розовая.

— Ты пьешь черный?